Правда, оставшись без поддержки, я чуть было не рухнула обратно на постель, но вовремя схватилась за спинку кровати и удержалась на ногах.
– Ишь, как заговорила! – фыркнул мужчина, но посмотрел с одобрением. – С принцем бы так разговаривала., глядишь, и взяла бы этого рохлю в оборот!
Я засмеялась, потому что, во-первых, была на грани истерики и не понимала уже, где сон, а где реальность, а во-вторых, удивилась, как быстро удалось обуздать гнев отца Арисы.
Наверное, он и сам этого не ожидал, значит, надо продолжать в том же духе и выведать, кто я, и что нужно от меня суровому родителю, от которого за метр разило кислым вином и жареным мясом.
– Вы так говорите, будто принц – деревенский конюший, не видевший дам высшего света.
Я бросила это наугад, пользуясь обрывочной памятью девушки. Чувство, что она ушла безвозвратно, не покидало меня и наполняло странной тоской, словно мы были подругами или сёстрами по несчастью.
Мои слова окончательно развеселили родителя, он плюхнулся в кресло у окна так небрежно, что то затрещало, а ножки прочертили на полу дорожки, и захохотал, хлопая себя по объёмной ляжке.
– Ладно, Ариса, вижу, что холодная вода Проклятого омута пошла тебе на пользу. А я сразу говорил твоей матери, что у неё ведьма растёт, когда ты от лёгочного задыха очнулась. Все последыши в замке посдыхали, а ты, вона как, оклемалась. Ну да, смыслю, что Боги не оставляют меня в отчаянии.
Родитель погладил себя по бороде и посмотрел на меня почти ласково:
– Ты давай отоспись да не захворай после купания, а я уж немедля весточку ко двору отправлю. Мол, так и так, чуть рассудком дочь моя от любви не повредилась, ну да насилу привели в чувства. Её величество будет рада и позовёт тебя назад.
– Куда? – мрачно спросила я и села.
Всё-таки я жертва утопления, поэтому имею право на слабость. А этот мужлан стал как-то плотоядно присматриваться, словно думал, как бы ухватить меня посильнее, да за что именно.
Чёрт, я же в одной, хоть и плотной, но рубашке. Стоп, он же мой отец!
Память Арисы услужливо подбросило мне эпизод, когда этот благочестивый подданный беззастенчиво лапал за задницу несчастную дочь. Правда, по пьяни, но это дела не меняло. Немудрено, что она хотела утопиться.
«Нет, только не это», – стонала тогда Ариса, видя, что родитель настолько пьян, что не разбирает, кто сейчас перед ним.