Я остался доволен проделанным анализом, и с ещё бо́льшим желанием продолжил есть. Соседка с аппетитом поедала салат и тихо переговаривалась с сыном. Мне стало не интересно, и я принялся разглядывать других посетителей, подбирая новую «жертву» дедуктивного метода.
Я обратил внимание на женщину немногим за 60 с кофе в одной руке и бутербродом в другой, беспомощно оглядывающуюся по сторонам в поисках свободного места. «Училка» тоже заметила. Она что-то прошептала сыну на ухо и помахала женщине, приглашая к нашему столу. Та заметила и осторожно, боясь расплескать кофе, подошла.
– Ваш сын поел? – спросила она «училку».
– Да, ждёт, когда поем. Не беспокойтесь, найдёт, чем заняться.
Сын улыбнулся «училке», встал и пошёл к выходу. Я пододвинул женщине стул. Та нерешительно села.
– Спасибо большое, вы очень любезны – проговорила женщина, обращаясь к нам.
«Училка» улыбнулась, а я ответил:
– Не стоит благодарности.
Неожиданно долго молчавшее радио заговорило. Женщина оторвалась от еды и попыталась вслушаться в объявление диктора. Но в шуме работающего телевизора и разговоров пассажиров трудно разобрать смысл сообщения. Женщина занервничала.
– Извините, кто-нибудь понял объявление? – спросила она и кивнула на потолок, откуда раздался мужской голос из невидимого динамика.
Я отрицательно замотал головой.
– Ужасно. Из-за шума я пропущу свой рейс.
– Вряд ли. При таком ветре нам придётся долго сидеть.
Мои слова расстроили женщину ещё больше.
– Вы думаете? – она глубоко вздохнула. – Если я не вылечу в течение двух часов, то пропущу рейс из Сан-Франциско в Сеул.
Услышав «Сан-Франциско», про себя улыбнулся: «Ага, „училка“ пригласила к столу. Знакомы. Эта знает, что парень – сын „училки“. Все летят в один город. Элементарно!»
– А когда следующий рейс? – спросил я сочувственно.
– Нескоро… Но в Сан-Франциско ждут люди… пожилые люди. Я должна быть с ними. Эта волнительная поездка… прошло двадцать лет, но потеря близких…
Она неожиданно замолчала и стала пить остывший уже кофе.
Спросить, что случилось двадцать лет назад, я не посмел. Лишь посмотрел с сочувствием. За столом возникла неловкая ситуация: люди узнают о горе человека и не знают, как реагировать. «Училка» с видимым усердием продолжила «бороться» с салатом, а я уставился на экран телевизора, висевшего над барной стойкой.