С мыслью, – «Хватит всего бояться, трус!» – Красильников распахнул двери, что-то выкрикнул, направив оружие на слабое сияние и… замер. За столом сидел бородатый, покойный отец!
– Проходи потомок, проходи… ты князь в сих стенах, отчего взбаламутился?
Странно, страх от Влада отступил мгновенно, невзирая на то, что дверь в комнату закрылась сама, при помощи неясно откуда взявшегося сквозняка.
Молодой человек приблизился к столу, появилось смешанное чувство – кабинет вроде тот же, но одновременно он стал несколько другим, изменился антураж.
Освещение исходило от старой лампы, подобные раньше заправляли ворванью1; плюс с другой стороны переместившегося ближе к окну стола, потрескивая, горели две толстые свечи в серебряных подсвечниках. И без того обставленная рабочая комната папы по-старому, сделалась гораздо древнее. Первое, что бросалось в глаза – исчезли современные вещи: проигрыватель с виниловыми пластинками, проводное радио, электронные часы, люстра с потолка, календарь за прошлый 88 – ой год, фотографии.
Ощущение времени сбилось, Влад испытывал чувство, словно он попал в другое измерение, в небытие. За окном подвывали волки, коих в Водопьяновске не водилось с военных лет, пели ныне вымершие виды птиц, светила сказочного света, огромная, зелёная луна.
– Отчего застыл? Оробел? – усмехнулся тот, кто сильно напоминал покойного отца, – присаживайся, – указало существо страшной рукой, но изящным жестом на плетёное кресло напротив себя, – явились мы с благими намерениями.
Красильников робко опустился в «качалку». Рассматривая непрошеного гостя, он подумал про себя, – «До сих пор сплю? Всё так реально! С моим режимом дня и с ума сойти можно».
Наследник помещения осмотрел ближе видение – вылитый отец! Хотя различия имеются: намного старее, морщинистое лицо с длинной, седой бородой (которую батя при жизни не носил), опалённой по краям, волосами цвета белее мела по самые плечи; плотнее в плечах, но с очень тощими руками, будто кожу натянули сразу на кости, без мышц, сухожилий, вен и прочего. Голос существа скорее принадлежал не папе Влада, а его деду… от «посетителя» веяло кремнем и серой.
– Вина? – Достало явление из-под стола древний, глиняный кувшин без нанесённой карамели, со следами пальцев гончара, создавшего некогда эту посуду, – знаю, ты не чтишь хмель, сладость дурмана. – Не дожидаясь ответа, налил «батя» алкоголь в два не менее раритетных относительно кувшина кубка, – да беседы без него у нас не выйдет! Помнишь, у классика выведено чернилами – в чём истина? Пей! Такого не найдёшь отныне в бренном мире.