Циферблат на запястье указал на 20 часов 00 минут. Промозглый ветер взбудоражил осенней прохладою парниковое тело. Первые капли дождя нерешительно сорвались с неба на обветренные щеки, губы, длинные ресницы и щетинистый подбородок, под которым затянулся шнурок капюшона влагозащитной куртки. Парень огляделся и остановился на развилке у вывески с черной надписью на бордовом фоне, заляпанном брызгами грязи: «Каран…» Рукав куртки протер продолжение слова, и липкие губы произнесли: «Карантин». Впереди показался заградительный пост, окруженный по периметру спиралью из самоловных браконьерских крючков и колючей проволоки. Дорогу к шлагбауму преграждал архитектурный бруствер. Белый луч зенитного прожектора с надзорной вышки дезориентировал внимание в пространстве, и чей-то мужской голос в приказной форме выкрикнул: «Стой!»
«Сейчас прогремит гром, а следом за ним выстрел винтореза. После чего свинцовый капсюль пролетит между полушариями головного мозга и с наслаждением разделит пополам мое богатое воображение», – подумал парень и замер, стараясь избежать сцены кровавого апофеоза.
– В поисках знакомого я приехал из пригорода, из поселка Зеленых аллей. Моего друга забрали на реабилитацию в медицинский центр доктора Брауна. Я могу от вас позвонить? – спросил путник, прикрывая ладонью глаза от яркого света.
В ответ прозвучало молчание. На фоне быстрого дыхания под шум моросящего дождя прошла первая минута, а за ней незаметно пролетела вторая, но кульминации венца событий не последовало.
– Так ты считаешь, что твой приятель здесь? – неожиданно спросил приближающийся хриплый голос.
– Мне кажется, я на верном пути.
– Кажется ему. Как же зовут его?
– Джек Мединсон! – громко и отчетливо, как команду на построении в годы армейской службы, прокричал парень сквозь свист усилившегося ветра.
– Слушай меня внимательно, незнакомец. Тут никого нет. Территория карантинная. Понимаешь? Вирус вызовет у тебя отторжение анатомических апгрейдов. Оглянись, вокруг зона отчуждения: ни связи, ни людей. Ни души. Вход воспрещен, – неохотно проговорил грубый голос, исходивший из-под острого капюшона длинного плаща.
Прицел взведенного карабина опустился и толкнул дулом парня в плечо.
– А теперь убирайся! – Молния осветила спину сутулого высокого человека с винтовкой наперевес. – Здесь ты никого не найдешь, – дополнил мужчина еле слышно, в тандеме с ударом грома, и глубоко вдохнул дым тлеющей сигареты. Дождь обрушился отвесной стеной вниз.