– Cuir a-steach a-steach!
Замок хрустнул, и дверь заскрипела, медленно открывая проход Каспара в комнату. Каково же было удивление чародея, когда он не увидел там дочки, но услышал другой знакомый голос.
– Фейлония!? – недоуменно воскликнул Каспар, надеясь на ответ.
Тишина. Чародей испуганно оглянулся. Нет, в этом кошмаре не было свирепых демонов и кровожадных чудовищ. Его, Каспара, можно было напугать гораздо проще, напомнив ему о потере, с которой не каждый бы смог смириться.
Не выдержав, чародей громко выругался и побежал к ближайшему окну. Теперь он должен был покинуть этот странный дом, и отправиться в другое, более спокойное место, оставив своих призраков таинственного и жестокого прошлого.
Однако едва Каспар подошёл к окну, как увидел их. Фейлония и Миранда стояли около усадьбы и о чем-то мило беседовали, не обращая на него внимание. Потому чародей воспользовался единственным выходом, который ему предоставили – он попытался открыть окно, а когда убедился, что оно не поддается, то тихо, словно шепча молитву, произнес:
– Briseadh sìos…
По стеклу побежали трещины, все больше расширяясь и достигая деревянной оконной рамы, являвшейся единственной преградой на пути нервничающего чародея. Не дожидаясь окончания действия заклинания, Каспар выбил стекло кулаком и вылетел на черепичную крышу усадьбы.
Осторожно сползая по ней, он остановился и с удивлением посмотрел на Фейлонию и Миранду, не замечавших его. Каспар уже собирался спуститься к ним, но вдруг почувствовал острую боль в правой руке, которая оказалась пробита осколками стекла, и с нее медленно стекала кровь, пачкая черно-синюю робу чародея.
Каспар внимательно осмотрел свою рану и выругался – три осколка застряли в его руке, и один из них порезал плечевую мышцу, глубоко застряв в ней. Чародей несколько раз вздохнул и произнес:
– Slànachadh…
Каспар почувствовал неожиданное облегчение, когда раны на руке стали постепенно затягиваться, и резко нахлынувшая боль начал медленно покидать его. Довольный своей работой, чародей перевел взгляд на то место, где стояли Фейлония и Миранда, и удивленно округлил глаза.
Картина, представшая перед ним сейчас, кардинально отличалась от той милой полянки со старинной усадьбой – теперь чародей видел настоящую бойню королевских солдат и эльфийских купцов, сопровождаемую обилием крови, огня и дыма, мешавшего ему разглядеть своих родных. Не задумываясь, Каспар спрыгнул с крыши усадьбы, чуть не переломав себе ноги, и побежал на помощь эльфам. Но в последний момент он почувствовал, как что-то невидимое удерживало его, не давая пройти дальше, и Каспар остановился, бессильно упав на колени и крикнув: