Когда подошло время оканчивать среднюю школу, оказалось, что Боря тянет на золотую медаль. Он её и получил. Поэтому приехал учиться в Новосибирск, считавшийся одной из ведущих кузниц научных кадров большой страны. У Бори был только один недостаток. И я неоднократно по-дружески указывал Боре на него. Боря был неоправданно и опрометчиво влюбчив. Прямо в разгар первого семестра он влюбился в какую-то очевидную дуру из местного педучилища и пропал на несколько недель. Потом Боре пришлось пять месяцев догонять курс. Теперь Боря – большой учёный, визионер и гуманист, живёт в Калифорнии.
Витя Кружков был родом из глухого сибирского посёлка. Он имел феноменальную память и запас сала на весь семестр. С Витей мы подружились сразу, у нас было много общего. Со временем общим стало и его сало.
Я всегда видел черновицкого человека издалека и мог с таковым договориться обо всём: мы же понимаем друг друга даже без слов. Оказывается, что этот закон почти линейно трансформируется на множество глухих сибирских посёлков. Витя Кружков на картошке в Морозове с лёгкостью черновицкого экспедитора договорился с их бригадиром – и тот выслал Вите в наше общежитие целый грузовик с картошкой.
Если теперь в левой части уравнения под знаком интеграла поставить сковородку, картошку, сало и мой исключительный поварской талант, то с правой стороны уравнения будет много жареной картошки, о которой уже было упомянуто и не один раз. Запах этой жареной картошки по воскресеньям быстро заполнял коридоры нашего общежития и зазывал голодных студентов на кухню третьего этажа.
У Вити Кружкова было много проблем. Он случайно проспал первый экзамен по матанализу и затем долго объяснялся в деканате. Ходили слухи, что Витя из семьи староверов, посещает баптистскую секту и разделяет их религиозные идеи, наплевав на Ленинский комсомол. Его прорабатывали на комсомольских собраниях, а он не признавался. Это был единственный во всем Советском Союзе случай, известный мне, когда от подозреваемого отстали за отсутствием объективных фактов его вины.
Отдельно о девушках на нашем курсе. Их было немного. Светлана Монастыренко, Татьяна Малова, Ксения Дурова и девушка Надежда с подозрительной фамилией Шлайфер. Из-за отсутствия достаточного представительного множества девушек никакого статистического анализа сделать не смогу, а жаль. Вот в пединституте смог бы. Там всё наоборот. Там хорошо, душевно и уютно – в среднем, с небольшим симметричным разбросом.