Входим в школьный спортивный зал. Там много света, музыка играет громко. Спортивные маты аккуратно сложены в углу – значит, сегодня кувыркаться не будем. Ещё никто не танцует, все стоят небольшими группами, равномерно расположившимися по всему залу. Есть несколько человек, которые стоят одиноко особняком. На них никто не обращает внимания, на них никто и никогда не обращал внимания и раньше. Сегодня, может, впервые я обращаю внимание на всё. Я почему-то чувствую, как сильно изменился за последнее время.
Замечаю Анну. Она разговаривает с двумя подружками. Анна очень красивая, ещё красивее, чем была два года назад. Она меня тоже видит и бросает мне многозначительный кошачий взгляд. Уже в девятом классе Анна презирала одноклассников мужского пола. Парни из десятого класса и даже студенты были в её близком кругу. Интересно, прощу ли я это ей когда-нибудь? Но не сегодня. Сегодня целая стая девятиклассниц и десятиклассниц игриво посматривает в мою сторону. По крайней мере, мне так кажется. Я чувствую какие-то приятные вибрации и запахи, исходящие от них.
Вот и учителя вошли в зал. Они движутся группой, во главе которой Екатерина Алексеевна как флагман и знаменосец. Её стручковая грудь впереди всего шествия, вместо знамени. Фридриха Эдмундовича заметно не хватает в этой группе.
Пробился я к Александру Григорьевичу. Он рад меня видеть, и я очень рад ему. Мы долго и крепко жмём друг другу руки. Я благодарю его за всё, что он сделал для меня, и он тоже благодарит меня за что-то.
Подходит ко мне Зинаида Фёдоровна и мягко кладёт свою пухленькую руку на моё плечо. Она смотрит мне прямо в глаза, и только теперь я замечаю, какие у неё красивые глаза и длинные ресницы. Глаза круглые, большие, влажные, а зрачки светло-зелёного цвета. Если честно, то я никогда не был в обиде на Зинаиду Фёдоровну за её донос на меня в десятом классе. Школа для меня была театром, и только. В нём Зинаида Фёдоровна играла роль учителя, а я озорника.
В тот вечер представилась мне ещё одна возможность обозревать прелести Екатерины Алексеевны. Не вблизи, конечно. Даже если я окончу университет с отличием, потом аспирантуру, защищусь, то никогда не найду в себе силы отважиться на что-то интимное с Екатериной Алексеевной. С докторской степенью могут появиться минимальные шансы. Представляю себе, как я, доктор наук и известный на весь мир учёный-физик, подхожу к Екатерине Алексеевне и приглашаю на медленный танец. И как одна из её стручковых грудей упирается мне прямо в сердце, а другая тоже куда-то рядом. Моя правая рука медленно сползает по её спине и мизинец обжигается близостью её упругих ягодиц. Даже будучи академиком, у меня не хватило бы смелости сделать следующий шаг – опустить руку ещё на семь сантиметров и дотронуться до святая святых.