Не есть, что зрим, что видим – есть…
Живем… Реальность смеет врать:
Для нас одна – Вселенский Свет.
Но Свет для нас. Без нас – ничто.
Мы видим луч и говорим:
«Ты НАМ свети, и НАШ закон
Ты, существуя, должен чтить!»
Но как мы можем видеть мир
С повязкой крепкой на лице?
Слепой толпе, быть может, мил
Тот образ, что был дан Земле…
Иду в толпе… На каждом – нить:
Обрывок линии судьбы.
Смотрю в нее – он хочет жить…
Он, кто кусочек обронил.
Бросают все… Срывают шелк,
Кусок материи своей,
И в тех отрезках – мертвый волк,
А иногда – по пять смертей…
Стою, один среди людей
И вижу, как лоснится ткань.
Страдают, думая о ней
И отрывают желчь и брань.
Не есть, что зрим! что видим – есть!
Мы видим свет – мы так ХОТИМ,
Не замечая – этот свет
Один для мертвых и живых.
Он есть! Он просто есть – и все!
И мы забыли об одном:
При нас – расчет… Но жизнь идет,
Течет свободным чередом…
Срываю нити в пустоте,
Хотя и окружен людьми…
Я вижу слезы по мечте:
Чужие смелые мечты…
Мечтают жить – природный царь,
Что подчинил Вселенский Свет,
В большое зеркало взирал
На красоту, не видя грех…
А что – толпа? Безликий мрак,
Раб, что был скроен из царей.
По одиночке – мертвый страх,
А вместе – страх живых живей.
Не нужно вскрытие души,
Чтобы понять, с кем ты идешь.
Не человека лик – толпы
Из нитей жизни ты сошьешь…
Уж дело к осени… Закат…
Толпа уходит… я уйду.
На каждом – нить… Их собирал.
Соединяю их и шью.
Мне больно жить с судьбой ткача.
На пальцах – шрамы от иглы,
Но пятна крови видят ткань:
Они добавят красоты…
Мой новый плед шептал в ночи,
И этот шепот мне знаком:
Он шепчет голосом весны…
Толпы, в которой мы идем.
Exorzio! Внемли, мой плед:
«Не есть, что зрим! Что видим – есть!»:
Все это – просто глупый блеф,
Что есть, то зрим! Пусть нас и нет…
Меня укроют голоса…
Согреют злое и добро…
Нередко врут мои глаза,
Но это – нити, а не ложь…
Ше
стой круг
Мой ад… Моя слепая жизнь.
Без глаз смотрю на пять кругов.
Сарказм… Себя не рассмешить.
Мой грех… А кто не без грехов?
С трибун – комедию ломать,
Во сне – у зеркала кривить.
А явь? Ее не переждать –
Себя хлыстом по ребрам бить…
Argen… Серебряный пейзаж.
Войду и там увижу рай…
Весь цвет – нигде, лишь на руках:
Узри! Узри и умирай.
Трава… По лесу, словно лед,
А снег – опаснее огня…
Сосна… В гнилой земле растет.
Картон – все то, что при цветах…
Фонарь… Дает мне серый свет:
Мой рай никак не освещен.