Горилоид торопливо засеменил к выходу. Ленка же развернулась ко мне, подошла к клетке.
- Ну что, тварь. Я так тебе не нравилась? Посмотрим, как тебе понравится Марук! А это тебе персонально от меня, на прощание!
Ленка щелкнула пальцами по какой-то фигне, похожей на пульт управления, и ошейник тотчас ожил, сжался, впиваясь шипами в горло. Магия? Херня это, а не магия, блин!!!
Огненный обруч сдавил шею, а в следующий миг у меня словно мозг изнутри загорелся. Я заорала, выгибаясь и царапая горло. И кроме собственных воплей, слышала крики ребят и счастливый смех белобрысой.
Приступ потихоньку прошёл. Боль оставила лишь тянущее эхо. Я отдышалась, повернула голову. Ленка, проигнорировав Таху и Гюрзу, подошла к парням.
- Бер, золотко, твоя очередь получать прощальный презент.
Бер побледнел, но не сказал ни слова.
- Не надо, - заревела Таха, хватаясь за Гюрзу.
- Больше никто не попросит? - деланно изумилась Ленка. - Остальным на Берчика плевать с высокой колокольни? Так у вас говорят?
Сука. Горло вырву, как доберусь. А пока… у меня всегда был высокий болевой порог, я вытерплю, если она снова запустит свою удавку.
- Не трогай его, пожалуйста, - мой голос прозвучал спокойно, что было неожиданно даже для меня самой. Тварь хочет унижений и просьб? Ну… я умею прогнуться. Выждать момент. Чтобы потом выпрямиться и ударить!
Эта доморощенная садистка явно не уловила нюанса, довольно усмехнулась, но больше повторять фокус с ошейником не стала. Перевела взгляд на Гюрзу.
И я перевела. Ну, подруга… ты всегда понимала меня без слов, не подведи!
- Не трогай его, пожалуйста.
Я угадала правильно. Ленка поочерёдно переводила взгляд на каждого из ребят, выслушивала просьбу не трогать, довольно усмехалась... Не знаю, зачем этой больной крысе нужно было самоутвердиться в наших глазах, но пока мы давали то, что она хотела, гадина не трогала пульт.
Последним оказался Ант.
- Не трогая его, пожалуйста, - повторил он за всеми.
- Плохо просишь, - расплылась в ехидной ухмылке Ленка.
- Как нужно попросить, чтобы было хорошо? - спокойно уточнил Ант, кося взглядом на Бера.
- На коленях, разумеется.
Ант внешне никак не отреагировал, но мы все, знающие его не один год, кожей почувствовали, как он напрягся. Мы же все голые. И встать на колени - значит… да похрен бы, стесняться друг друга мы еще дошколятами отучились, но на глазах у этой гадины…