– Лично я не могу понять, зачем понадобилась повторная экспертиза! – сказал Мароцкевич, недоуменно разводя руками. – Дело совершенно ясное. Не бином Ньютона и не загадка Эдвина Друда.
– Давайте будем делать выводы после ознакомления с материалами, – мягко, но в то же время настойчиво, попросил Ямрушков. – Сапрошин категорически отрицает свою вину. Он считает, что воздух попал в сосуды по вине хирургов, и нам с вами предстоит дать окончательный ответ на вопрос: «кто виноват?». Как говорится, одна экспертиза хорошо, а две – лучше. Что же касается вопроса «зачем», то вспомните дело Мисюриной, которую Черемушкинский суд приговорил к двум годам лишения свободы, а спустя полтора месяца Московский городской суд отменил приговор ввиду отсутствия состава преступления.[7] Ларисе Вениаминовне, которая рассматривает это дело в суде, хочется подстраховаться по максимуму, – Ямрушков иронично усмехнулся, давая понять, что ничего другого ожидать не стоило. – И мы с вами, уважаемые коллеги, должны обеспечить ей эту страховку. Роли в нашей комиссии распределяются следующим образом. Максим Иосифович изучает материалы с точки зрения хирурга, Владимир Александрович – с точки зрения анестезиолога, а я – с точки зрения судмедэксперта. Прошу понять меня правильно, коллеги. Максим Иосифович не должен стараться всячески защищать хирургов, а Владимир Александрович – анестезиолога. Мне нужны ваши непредвзятые, объективные оценки. Не надо настраивать себя на то, что дело простое. Начинайте с чистого листа и помните, что цена вопроса – пять лет лишения свободы.
– Что так много?! – удивился Мароцкевич.
– Вообще-то там, – Ямрушков на мгновение закатил глаза кверху, – нет установки отправлять всех врачей на нары. Установка другая – ничего никому не спускать, но на первый раз наказывать мягко, желательно – условно. Первоначально Сапрошин обвинялся по части второй сто девятой статьи Уголовного кодекса «Причинение смерти по неосторожности вследствие ненадлежащего исполнения лицом своих профессиональных обязанностей». Но в ходе следствия обвинение было переквалифицировано на часть вторую двести девяносто третьей статьи «Халатность», более тяжелой. Максимальное наказание по ней составляет до пяти лет лишения свободы, и я могу предположить, что если вина Сапрошина будет доказана, то условным сроком он не отделается. Условное наказание обычно получают те, кто раскаялся, пытается хоть как-то искупить свою вину и не создает проблем следствию и суду…