мозговых артерий. По жалобе родителей умершего было открыто уголовное дело…
– Хирурги обвиняют анестезиолога, а он – хирургов! – вставил Сааков. – Вечная песня!
– Оперировал профессор Раевский, тот самый, который…
– Который великий и ужасный, – с ехидцей перебил шеф. – А как фамилия анестезиолога? Кажется Сапегин…
– Сапрошин его фамилия, Владислав Петрович, зовут Юрием, а отчество я запамятовал.
О профессоре Раевском Данилов был наслышан. Чаще всего, говорили о нем с придыханием – золотые руки, великий диагност, ученик самого Кунчулия… С таким мамонтом тягаться сложно. Расклад был явно не в пользу анестезиолога Сапрошина. Особенно с учетом того, что хирургов двое, а то и трое (такие операции без ассистентов не делаются), а анестезиолог один. Медсестер в расчет можно не брать, их дело – сторона. Противоборство идет между врачами.
– Дело сложное, – продолжал Савельев, убедившись, что у шефа пока нет вопросов. – Следствие установило вину Сапрошина, но на суде возникли… хм… проблемы, связанные с тем, что Сапрошин свою вину категорически не признает. Для полной ясности суд был вынужден назначить повторную экспертизу, комиссионную, в проведении которой мне предстоит участвовать. Признаться честно, я совершенно не горю желанием, но и не могу отказать Валентину Семеновичу, которого я искренне и глубоко уважаю и как человека, и как специалиста с большой буквы…
У заведующего кафедрой начал подергиваться левый глаз, что служило признаком сильного раздражения. Савельев не обратил внимания на этот тревожный симптом, а, возможно, что он просто не заметил его, поскольку сидел по правую руку от шефа.
– Завтра на одиннадцать часов у меня назначена встреча с судьей для согласования вопросов, касающихся моего участия в работе комиссии, и потому, при всем моем желании, я не смогу присутствовать на вашей лекции, Владислав Петрович. К огромному моему сожалению…
– Очень хорошо! – сказал шеф, нахмурившись пуще прежнего. – Мой коллега привлекает моего сотрудника к участию в судебном процессе, а я узнаю об этом случайно! Я считаю, что Ямрушкову следовало переговорить со мной, прежде чем приглашать моего сотрудника в свою комиссию. В конце концов, мы с ним в одном университете работаем, надо же проявлять тактичность… И вообще, зачем ему понадобились именно вы?