Валентина помрачнела.
– Маме было бы все равно. Иначе она бы уже давно вернулась домой.
Джулиану нечего было ответить дочери. Он столько раз пытался объяснить ей, но беда в том, что никакого объяснения не было.
Он вспомнил, как видел Кассандру в последний раз, и его захлестнула привычная боль утраты и сожалений. Конечно, у них случались трудные периоды, как у любой пары. Кассандра бывала непостоянной и взбалмошной. Он старался не думать об их самой ужасной ссоре, когда они извергли друг на друга потоки таких злых слов, которых не взять назад. Он уже думал, что это конец и ему придется растить Валентину одному. Однако все чудесным образом наладилось. По крайней мере, на время. Прошло два года, как она бесследно пропала. Словно в воздухе растворилась. Но каждой частицей своего существа он верил, что ее найдут. Только это давало ему силы жить дальше. И еще Валентина, конечно. Она была вылитая мать, те же лицо и волосы, а вот губы отцовские – яркие и полные.
Джулиан подвел дочку к лестнице, и они вместе поднялись на второй этаж.
– Так, сначала зубы, потом очень короткая сказка.
– Две сказки? – попросила Валентина, подойдя к белым шкафам с книгами, стоявшим вдоль стены ее розовой спаленки.
– Мы и так засиделись, малыш. Уже поздно.
Уложив и поцеловав дочку на ночь, Джулиан неохотно отправился к себе в комнату. Еще на пороге его взгляд уперся в старинный туалетный столик, на котором спали духи и лосьоны Кассандры, точно так, как она их оставила, а рядом щетка для волос, усыпанная камушками, которую он подарил ей на первую годовщину свадьбы. Джулиан приблизился к столику, взял щетку Кассандры и поднес к носу. Он вообразил, будто может различить ее аромат, хотя знал, что обманывает себя. Положив щетку на место, он подошел к одному из больших стенных шкафов – ее шкафу – и распахнул дверцы. Внутри аккуратно висели все ее наряды, до которых никто не дотрагивался с тех пор, как она исчезла. Джулиан ни за что не хотел расставаться с ее вещами. Это значило бы, что она ушла навсегда.
– Подлить тебе чаю, дорогая? – спрашивает Джиджи, взяв керамический чайник.
– Да, спасибо.
Пододвигаю кружку, Джиджи наливает чай, а я смотрю на ее сильные пальцы с коротко остриженными, как ей положено по работе, ногтями без лака. Так и должна выглядеть рука медсестры – профессионально и уверенно. Но в остальном она вся – тепло и уют, от женственных изгибов фигуры и рыжих волос, собранных в мягкий и свободный пучок, до голубых глаз, в которых всегда горит искорка.