– Да нет же, – говорит, – для отсталых. Умственно. Так все про тебя говорят. – И добавил: – Я даже не знал, что ты разговаривать умеешь.
Столько лет у окна просидела, и на тебе!
– Но я же каждый раз с тобой заговариваю.
– Ну да, ты машешь ручкой и можешь немного поболтать о том о сём, но… – Ему явно стало неловко. – Тебя внизу, по правде-то сказать, почти и не слышно. Что ты там говоришь, нам еле разобрать. Я и не знал, что ты можешь нормально разговаривать. А мама твоя всё время твердит, мол, тебя взаперти надо держать для твоего же блага. – Тут Стивен впервые посмотрел на мою ногу. – Так ты калека?
Я кивнула.
– А как сюда добралась?
– Пришла, – говорю. – Не могу же Джейми одного отпустить.
– Тяжело было? – спрашивает.
Я говорю:
– Да.
У него на лице промелькнуло такое странное выражение, совсем какое-то непонятное.
– Нам всем очень жалко, что у тебя такая мама, – говорит наконец.
Я даже не нашлась, что ответить.
Стивен спрашивает:
– А она знает, что ты сбежала?
Я уже было готовилась соврать, но тут встрял Джейми и говорит:
– Не-а. Она сказала, пусть Аду забомбят.
Стивен кивнул.
– Насчёт того, чтоб добраться до станции, ты не волнуйся, – говорит. – Я тебя подвезу.
Я не сразу поняла, что он имеет в виду, но тут одна из его младших сестёр улыбнулась мне и говорит:
– Он и меня иногда на себе возит.
Я ей тоже улыбнулась. Она мне показалась на Джейми похожа.
– Ну ладно, раз так, – говорю.
В общем, до станции меня Стивен Уайт на спине нёс. Учительница, которая нас чаем угощала, потом ему спасибо сказала за помощь. Мы двигались широкой колонной, а учителя велели нам петь «Англия будет всегда». Потом мы пришли на станцию, где уже толпилось больше детей, чем, по моим меркам, существует на свете.
– Ты на поезд как, сама сможешь забраться? – спросил Стивен, ставя меня на землю.
Я схватила Джейми за плечо и говорю:
– Конечно, смогу.
Стивен кивнул. Пошёл было за Билли и сестрёнками, чтоб собрать их в кучку, потом оборачивается ко мне и говорит:
– А зачем она тебя заперла, если ты не отсталая?
– У меня же нога, – говорю.
Он головой потряс, говорит:
– Бред какой-то.
– Ну потому что, – говорю, – это же не случайно мне наказание, такая нога…
Он опять головой потряс:
– Бред.
Я так и уставилась на него. Бред?
Послышались учительские крики, мы все забрались в поезд. Не успели колокола на церкви отзвонить полдень, как поезд тронулся.