Утро выдалось непривычным, каким-то безвоздушным, блеклым, безнадежным и не тбилисским вовсе, таким, словно небо требовало восхода луны, а не солнца, которому предуготовило мрачную, скучную, скрытую за облаками встречу.
Стоял июль. Улицу Палиашвили изводил непрерывный сигнал автомобиля. Наверняка это был Сосо, только он мог позволить себе этот сплошной, без пауз, оглушительный сванский сигнал. Через несколько секунд я сидел рядом с ним в Х5.
– Что случилось? Ты кто – звонарь?
– Звонарь? Это кто?
– Тот, кто приставлен бить в церковные колокола.
– И какое это имеет отношение к сигналу автомобиля?
– Ну, не знаю, – я понял беззубость собственной шутки и слегка покраснел.
– Зачем меня искал?
– Я думал, поднимешься ко мне, попили бы чаю и спокойно поговорили.
– У меня дела. А здесь нельзя побазарить?
– Что за дела?
– Мы с Кети идем в оперу.
Опера и Сосо были малосовместимы. Я почему-то представил его в балетном трико, стянутом в области паха, и рассмеялся.
– Чего смеешься?
– Представил тебя на сцене в эластиках, как ты вдохновенно предаешься танцу на кончиках пальцев.
– О-ох, как смешно.
– Что тут такого, Тупак5 тоже ходил на балет.
– Ну ходил, и что мне теперь делать?!
– Короче, мы попали в переплет, – перескочил я на более важную для меня тему.
– Что случилось? Подрался с кем-нибудь?
– Нет.
– Что еще случилось?
– Понимаешь, на друга моего отца наезжают.
– На кого?
– На Тедо Тевдорадзе.
– Говоришь так, словно он царь Деметре Самопожертвователь.
– А как сказать по-другому? Выдал тебе имя и фамилию, а отчества и детского прозвища, прости, не знаю.
– А что от него хотят?
– Ты помнишь Зазу Гавазашвили?
– Шутишь? Как не помнить, разве не со мной он провалялся в кутаисской зоне? Тянул срок за барыжничество.
– Так и я был там…
– Тебя потом привели.
– Ну да, когда меня выпустили в зону из «крытого», его забрали через две недели.
– И целый год он потом валялся у меня.
– Так вот, слушай. Этому Тедо Гавазашвили я сварганил крышу для дома.
– И что, она обрушилась ему на голову?
– Э! Откуда тебе это известно?!
– Не надо быть Вангой, чтобы догадаться.
– Короче, сейчас он требует денег и грозит Тедо убить его внука и мать.
Сосо усмехнулся.
– Что тут смешного, умник, я же не анекдот рассказываю. – Его равнодушие вызвало у меня раздражение.
– Слушай, если человек чуть не погиб под обломками бетона, как это случилось в Сурами, то он, конечно, потребует денег.