Сундучок моих Добрых Перемен. Сборник Самоисполняющихся Сказок - страница 9

Долго ли коротко летели, по пути много интересного видели. И, совушку видали, а глаза-то у совы удивленные – Ксюшу видала на метле, а тут еще и кот рядом. А вот и домик мудрой тетушки показался. Приземлились, немного попрыгала, чтоб размять ножки, и пошла к домику. У двери остановилась, колокольчик за веревочку дернула. Открыла тетушка Оля, обрадовалась гостье, в дом пригласила, чай с медом предложила.

Ксюша достала из кармашка фартучка пакетик конфет – «Дунькина радость» – знала, что тетушка шибко любит их. Попили чайку – Ксюша расспросила тетушку, что да как делать, чтоб мама с папой больше времени дочкам уделяли. Алиса уж в школу пойдет, а там и Ксюше пора придет, в школу идти. Родителям ипотеку – мудреное слово какое-то, а от него головы болят – платить надо. Подумала тетушка чем помочь сможет и из сундука расписного достала скатерть – вышиванку и сказала, что дает ее Ксюше всего на три года. Скатерть эта волшебная – сама торты делает и украшает. И маме полегче, будет. Поблагодарила Ксюша тетушку и в обратный путь пустилась. Прилетела домой, Семен рядом ходит. Метлу на место поставила, спасибо не забыла сказать. Тортов несколько сделала с помощью волшебной скатерти. Скатерть с вышитыми красными маками да васильками синими. И спать легла. А через какое-то время по будильнику мама встала, а торты уже готовы. Волшебство какое-то.

В некотором царстве, в некотором государстве жила-была Царевна. Имя ей было… Забыла она имя данное при рождении. А прозывали её Несмеюха. Потому, что даже не улыбалась, а чтоб посмеяться так вообще и речи не велось… И что только не предпринимали родители царь с царицей, чтоб их дитятко вновь веселой, да хохотушкой была. И не лила слезы день – деньской не знамо пошто. Няньки, да прислуга токо успевали слезы в тазах, да ведрах уносить. И заморских циркачей выписывали, и актеров нанимали. И по всему белу свету глашатых рассылали, кто, мол Несмеюху рассмешит, полцарства в награду и саму Несмеюху в жены получит.

А была она раскрасавица, да разумница. Всё умела, да ничего не желала, потому как плакалось и все тут! Жизнь её из-за этого была тяжелая, да мокрая. Хоть и слезы уносили и полы засушивали и одежду само собой сушили, но сырость, она везде сырость. И хотелось ей, как девушкам, при ней состоявшие быть веселой и песни петь веселые, да любимыми делами заниматься. А любила она читать, рисовать, вышивать… да много чего умела и любила царевна ведь. Научена, всему!