Убрались не без вреда —
Не одним пчелиным «жалом»
Укололись мы тогда…
Поздно вечером за чаркой
Дед «покусанный» сидел
С носом, как у той овчарки,
И сквозь щелки глаз глядел.
Выговаривал мне строго:
– «Пчелки – это не враги,
То скотинушка от Бога —
Матюгаться не моги!»
Эх, ответил бы я грубо,
Хоть перечить не привык,
Но не размыкались губы,
И во рту распух язык…
Снова ямочки…
Снова ямочки да ухабоньки
на пути от избы к избе,
Золотые мои бабы-бабоньки
Лихо вынесшие на себе.
Пережив ту годину военную,
Трижды выплакав горе свое,
Сохранили вы мудрость степенную,
В сотне бед сохранили ее.
Недолюблены, недоцелованы,
Боль изведавшие до конца,
Ваши судьбы войною поломаны,
Но не сломлены ваши сердца,
Верность долгу по жизни пронесшие,
Честь и славу российской земли,
Бабы-бабоньки, мои вы хорошие,
Раскрасавицы вы мои…
Сладкий обман.
Свежескошенный луг пахнет спелой травой.
Утро раннее разум дурманит.
Я с тропинки сойду и в туман с головой,
И как тень растворюсь в том тумане.
Не ищите меня, был сутулым, седым
И мечты отгонял понапрасну,
А в тумане увидел себя молодым
И порхаю в нем соколом ясным.
Я шагнул в это утро сегодня не зря,
И не зря шел в луга за туманом,
Хоть и знаю, лишь вспыхнет над лесом заря,
Все окажется сладким обманом…
Помечтать о былом…
Комбайнер пожилой,
Что тебе нынче снится:
Наше русское поле,
Штурвал под рукой,
Твой комбайн
Ныряющий в волны пшеницы
И как будто плывущий
Над дивной рекой?
Что ты слышишь во сне:
Как скрипят «мотовила»,
Как стрекочет «коса»,
Что у самой земли?
Тебе молодость
Счастье свое подарила
И украсила золотом
Годы твои.
И текло это золото
Звонко по «шнекам»,
И лилось в кузова
Подъезжавших машин,
И ты чувствовал нужным
Себя человеком,
Потому, как и был
Человеком большим.
Вот и все, комбайнер,
Не волнуется поле,
Твой комбайн давно
Разобрали на лом.
Заросло и забылось
Былое раздолье —
Можно разве во сне
Помечтать о былом…
Песня русской гармони.
И светла, и легка
Песня русской гармони,
То летит в облака,
То кружит над землей.
Будто издалека
Принесли ее кони,
А в санях, в седоках
Гармонист чуть хмельной.
Это русский размах,
Молодецкая удаль,
Что взросла на ветрах
Средь бескрайних полей.
И зима не зима,
Снова веет повсюду
Колдовской аромат —
Аромат тополей,
И подснежник полез
Сквозь сугробы на волю.
Опрокинув печаль
Зазвучали басы.
И вздохнул вольный лес
Восхищаясь раздолью,
И открылась вся даль