Бухгалтер. Федор Генрихович, может быть все – таки выплатить этим людям, ну совсем немного! Ну, хоть крошечку! А то они вдруг умрут!
Режиссер (нахмурился, зло).Что вы мне говорите?! Ну, умрут и умрут! Мне – то что?! Они мелочь! Дерьмо! А я гений! Я имею право на жизнь, а они… не знаю! Меня это не касается! Прошу вас, Полина Игоревна, не мешайте мне жить! Не мешайте мне готовиться к величайшему подвигу в театральном искусстве! Я покачну Земной Шар! Да! Я уверен в этом! Давайте, несите мне деньги, и я поеду шить костюм! И предупредите о моем визите портного! И еще скажите Хромову, чтобы он протер машину! Я должен быть в полном блеске!
…Моя комната. Я пью чай с венгерским тортом. Еще передо мной горка розовой итальянской ветчины и французское масло и хлеб. Я их уже ел. Три бутерброда. В комнате новая хорошая мебель, новый компьютер, и новая одежда. Итальянская! О, прекрасная Италия!
Екатерина. Торт вкусный?
Я (промычал). Очень!
Екатерина. Ну, хорошо… Дальше! В чем провинился Народный артист? Во многом! Главное, он руководит множеством людей и в первую очередь он должен думать о них, а не о себе! А Народный артист стал жадным, эгоцентричным, самовлюбленным негодяем! Он думает только о себе и на других ему совершенно наплевать! То есть он стал профессиональным убийцей! И ты, и Кораблев, и Ягодкин, были на грани смерти! И это только потому, что Народному артисту страстно хотелось как- то многогранно блеснуть в Париже! Любой ценой! Кстати вы все гораздо талантливее его! Но судьба, есть судьба! Ну, Саша, летим во Францию! Пришло время!
…Париж. Вокзал. Множество парижан встречают поезд с нашим знаменитым театром! Цветы, аплодисменты, воздушные поцелуи… Народного артиста увезли в отель в золотистом Бентли. Через 2 часа шикарный обед. Артисты смеются, пьют шампанское, французскую водку Кальвадос, которую так любил Куприн. Пауза. Тишина. Народный артист говорит что- то комплиментарное в адрес Франции, Мольера, Расина… Сожалеет, что в России с драматургами беда… Куда – то делись… Интересны только классики… Ну и так далее!
Вечер следующего дня. Театр Комеди Франсез. Он полон. Публика состоит из самых известных парижан. Масса репортеров. Спектакль начался! Все хорошо! Зрители ждут Народного артиста! Он – Тартюф! И вот он появляется! Зал замер! Тишина поразительная! Тартюф хочет что —то сказать… Но не может! Он забыл слова! Весь текст! Совершенно! Он стоит неподвижно. Зал ждет. Наконец публика понимает, что произошло и начинает смеяться! Сначала тихонько, слегка… Потом от хохота трясется весь зал! Вот так Народный артист совершил свой театральный подвиг! Когда он понял, что произошло, он бросился бежать со сцены, на ходу сбрасывая с себя театральный костюм! Видимо он сошел с ума, но через десять минут он бежал по Парижу совершенно голый! Высокий негр в дорогом пальто достал из кармана пистолет и несколько раз выстрелил Народному артисту в голову! Тартюф – неудачник рухнул на мокрый блестящий асфальт и перестал шевелиться. Измученная душа его исчезла в оранжевых облаках. Негр положил пистолет в карман, зашел в ближайшее кафе за углом, и выпил бутылку крепкого красного вина. Потом подмигнул приятелю официанту, закурил дорогие мягкие сигареты и почувствовал от жизни некоторое удовлетворение. День закончился удачно! Париж в крепких руках! Можно пойти домой и написать юмористический рассказ с интригующим названием * Убийство голого сумасшедшего у кафе Прелестная Мадлен*. Ему хорошо платили за подобные вещи.