Как он смог так бесшумно ко мне подкрасться, несмотря на покрытые мелким гравием дорожки?
– Она совсем нескромная, – ответила я, взглянув на него: к счастью, Грейсон стоял в тени замка и не представлял собой ужасный скелет.
– Пойдем, заберем твой багаж. – Вампир схватил меня за руку, и мы вновь подошли к его машине.
Когда мы вышли на солнце, я с ужасом посмотрела на руку вампира, сжимающую мою: она превратилась в уродливую кость, обтянутую желтой иссохшей кожей. Мне стало жутко и неприятно, но я не могла даже пискнуть – в таком виде Грейсон пугал меня еще больше. Он представлял собой что-то еще более ужасное, чем Седрик. Наверно, причиной был его истинный возраст. Что он говорил? Ему – больше трехсот лет?!
Грейсон обернулся ко мне, и я еле сдержалась, чтобы не вскрикнуть от ужаса: его прекрасное бледное лицо превратилось в лицо монстра, и было еще более жутким, чем лицо Седрика, когда он открылся мне. Но Седрика я любила, и мне было безразлично, что он был монстром. Грейсона же я ненавидела и боялась – он был чудовищем, и я была в его власти.
– Не волнуйся, скоро ты привыкнешь к моему обличию, – насмешливо сказал мне вампир. – Вижу, Морган никогда не показывался тебе таким?
– Один раз, – выдавила я из себя.
Он оскалился – наверно, это была улыбка, от которой меня затрясло.
– Привыкай: я не буду скрываться. – Грейсон отпустил мою руку и, открыв багажник, вытащил мой чемодан и бросил его мне под ноги. – Забирай и неси в замок.
Подняв с земли свой чемодан, я поставила его на колеса и потащила за собой. Мы с вампиром направились к замку. Когда мы шли под солнцем, я старалась не смотреть на Грейсона, но в тени мой мучитель вновь стал красивым. Мы поднялись по каменной лестнице (мне самой пришлось тащить свой тяжелый чемодан), и вампир открыл передо мной высокую деревянную дверь с красивым металлическим переплетением листьев на ней.
– Добро пожаловать в Сансет-холл! – неожиданно дружелюбным тоном сказал мне вампир и вдруг толкнул меня в дверь, отчего я едва не упала лицом на пол.
– А ты можешь не дергать и не толкать меня? – вырвалось у меня.
– Могу, если ты об этом попросишь, – ответил Грейсон.
– То есть, такое понятие как «вежливость» тебе неизвестно! – проворчала я, поднимаясь на ноги и отряхивая свои джинсы и футболку.
– Ты не заслуживаешь вежливости, – спокойно ответил на это он и закрыл дверь на ключ.