Так на Земле появилась маленькая большеглазая девочка. Она действительно была очень любознательна, интересовалась разными вещами, её чудесное детство проходило близко к природе, деревья и озёра были ее излюбленным местом для проведения времени. Кругом было очень много завораживающих вещей. Правда, обо всех этих чудесных вещах она никому не рассказывала, хоть они и вызвали целую кучу чувств – что-то радовало, что-то пугало, что-то завораживало. Часами проводила время около какой-нибудь травинки, разглядывая как необычно расположены на ней жилки, а потом еще долго наблюдала, как передвигаются по воде жуки-плавунцы, перебирая шипастыми лапками, а потом как стрекозы меняют свою переливающуюся шкурку, как постепенно весной снег из больших пушистых сугробов оплавляется сначала в твёрдый наст, а затем в весёлые ручейки, в которых резво проплывают кораблики из коры деревьев, какие кружевные ходы выедают короеды в стволах поваленных деревьев и ещё множество всяких других интересностей. О всех этих чудесах и необычайностях хотелось рассказывать взахлёб, однако, её никто не слышал. Так, словно это было совершенно обычное дело – «Ну подумаешь, что такого?». Это было крайне странно и очень огорчительно, но постепенно она свыклась с таким положением вещей. Окружающие взрослые самым удивительным образом умудрялись не замечать радостного, веселого, грустного, пугающего. Как будто мир не был расцвечен разноцветными красками, а сплошняком был только серый, унылый и тоскливый.
Через какое-то время им пришлось покинуть этот добрый край и переехать в место, где вокруг царило настоящее уныние и серость, где окружающие совсем не видели доброго, а порой даже и делали сами жизнь тяжелее и страшнее, и все по-прежнему не замечали большеглазой малышки. Но тут уже никак нельзя было пойти в лес и глядеть, как по стволам скачут весёлые белки и неугомонные бурундуки, нельзя было спрятаться в тени деревьев, укрываясь от солнца или нежиться в теплой водичке. Так, постепенно, она тоже перестала обращать внимание на свои чувства, ну и, конечно, понемногу стала игнорировать чужие.
Так шли годы, и жизнь казалась девочке чередой неприятностей и бесконечным терпением. Выходить из трудных ситуаций приходилось самой, хотя близкие активно делали вид, что они заботятся и что-то делают и с ней и даже для нее. Хотя порой казалось, что всё, что делается – делается для того, чтобы жить становилось ещё труднее. Малышка почти совсем перестала о чём-то мечтать и к чему-то стремиться. Но всё время её тянуло куда-то прочь от этих трудных дней и людей, как будто кто-то незримый её убеждал в том, что так быть не должно, что это неправильно, что где-то есть другая разноцветная жизнь. Она шла в разные стороны и искала ответ на вопрос «Ну почему же так?».