После тестирования она попросила «этих двоих» задержаться. Она заварила дефицитный чай со слоником, достала вазочку с конфетами «дунькина радость» и, разлив чай по чашкам, спросила: «Что вы успели прочитать перед школой?»
Лара.
– Оливера Твиста, в оригинале.
– То есть, Диккенса…, на английском?
– Да. Или как вам ответить?
– Да уж лучше по-русски.
– А почему Оливера Твиста.
– Это первый роман в английской литературе, главным героем которого стал ребёнок.
– Действительно?
– Оф кос.
Серафима Петровна промокнула платочком испарину на лбу. С преувеличенно весёлой улыбкой и легкой дрожью в голосе она обратилась к Борьке.
В ответ увидела лучезарно-фальшивую улыбку мальчика, в сердце кольнуло.
– А ты чем удивишь?
– В купе, забитом до отказа,
Играть пристроюсь в «дурака»,
Где чья-то глупенькая фраза,
вдруг выбьет смех из игрока.
Ко мне, склонившись доверительно,
Шепнет невнятное сосед,
Добавит срочно, «между нами»,
А ничего меж нами нет.
– То есть, это… твои стихи? – С почти нескрываемым страхом.
Да, я вообще не пишу стихов, так иногда, под настроение.
– Послушайте меня, звёздочки мои. Я без вашей помощи не справлюсь. Вы справные детки, вы просто…, пара, причем очень красивая. Вы должны вместе спеть песню!
– Хорошо хоть не подо льды сходить.
– А ты смешной! – Хихикнула Лариска.
– Я не знаю, смешной ли я, но завтра на песню, не могла бы мисс украсить свои локоны большими белыми бантами.
– Сир, неужели вы не находите большие белые банты банальной пошлостью?
– Отнюдь, это вдохновляет.
– Возбуждает, вы хотели сказать.
– Вы несколько агрессивны, или мне это кажется?
– Много чести, вы в плену иллюзии!
Серафима Петровна, как бы это сказать поприличнее, обожглась чаем и зажмурилась, втайне надеясь, что когда откроет глаза, этот дурной фантастический сон исчезнет, и перед ней окажутся нормальные дети, которых надо будет научить читать, писать и считать. Она набирала уже десятый первый класс, каждый из которого успешно доводила до третьего. Но таких детишек ещё не наблюдала.
– Хорошо, раз ты ставишь мне условие, то я имею право на ответное.
– И какое же?
– Ты выйдешь завтра обритым наголо, в белом свитере.
– Лариса, мне кажется, ты перебираешь. Его белые банты, по сравнению с твоими условиями, кажется несовместимы.
Всё-таки вмешалась учительница.
– Хорошо, Серафима Петровна, из уважения к вам, он может не бриться наголо, так, боксерская причёска. Я-то буду в школьной форме, мне положено. А он-то в белом свитере выйдет.