– Крюшо, слушайте внимательно, – спокойно ответил Брамс и, сделав шаг к начальнику тюрьмы, продолжил: – Вчера днем к вам привезли три семьи мелких лавочников и уличного музыканта.
– Да, точно, музыканта, точно. Но, простите, вы откуда знаете? – спросил Крюшо и тут же сам себе ответил: – А, ну да, понятно, все понятно. Я мигом!
Человек в маске и Брамс спустились в подвал и, пройдя небольшим коридором, подошли к широкой кованой двери, у которой стояли два стражника.
– Вам следует встать там, у лестницы, и встречать господина Крюшо! – отдал указание стражникам Брамс. Стражники, осторожно посмотрев на человека в маске, без слов отошли от двери.
Человек в маске и Брамс открыли дверь, и зашли внутрь. Каменные стены пыточной камеры были оборудованы различными железными крюками, цепями, ухватами и кандалами. В трех местах прямо с потолка свисали большие железные цепи с крюками и цепи поменьше с ухватами для рук или ног. На большом гладком камне лежал различный инструмент: пилы, молотки, топоры разного размера и различного вида штыри и пики. В левой стене было сделано углубление, в котором, потрескивая, горели дрова. В правом углу, шагах в двенадцати от входной двери, стояли две большие бочки с холодной водой. Тут же, по правой стене, в пяти шагах от бочек, у стены лежал человек. Короткой цепью длиной в три локтя он был прикован к стене за ногу. Одежда его была изорвана и сильно испачкана кровью. Смрад, шедший от него, говорил о том, что неоднократно он справлял малую нужду прямо в штаны.
Человек в маске прошел и сел на каменный выступ напротив арестанта.
– Брамс, освежи его!
Брамс, не отвечая, набрал ковш воды и плеснул на голову арестанта. Тот сразу зашевелился и, тяжело дыша, сел, прислонившись спиной к стене.
– О, я вижу, меня уже бросили в руки палача, – сквозь стон негромко сказал арестант.
– Себастьян Буланже, ваша судьба уже решена, но насколько мучительна будет ваша смерть, зависит от вас, – спокойно произнес человек в маске.
– Я прошу вас, дайте попить!
– Брамс.
Брамс подал Себастьяну ковш воды, и тот сразу стал жадно пить, проливая воду себе на грудь.
– Ух, как хорошо! – вытирая рукой подбородок, сказал Себастьян и тут же продолжил: – Палачи тоже добрыми бывают! Что вам от меня надо? Я простой трактирщик. Я никакой не заговорщик!