Во время своего пребывания там Жамьян-лама увидел в медитации, как Манджушри указывает ему на какое-то место на вершине горы. Местность в видении была покрыта известняком, песчаником и даже местами остывшими извержениями вулкана. Найти это место было нелегко, так как вершины там плоские, а склоны крутые. Когда он, наконец, увидел это место и пришел туда, то обнаружил среди сосен никому не известную доселе ступу Манджушри. С тех пор все паломники, посещая Утайшань, обязательно приходят поклониться этой самовозникшей чудесным образом ступе.
ПОЧЕМУ ВСКРЫЛИ СТУПУ ЦОНКАПЫ В 1850 ГОДУ В КУНБУМЕ
«Истина вечна, а у лжи нет будущего»
Гьялпо Депа-Тенпо.
В Тибет в 1850 году приехал монгольский геше Балдан-Соржой. Он попросился на аудиенцию к Его Святейшеству Далай-ламе. Разрешение было сложно получить, но старый лама все же добился своего и попал в святые покои.
– Я нашел маленькое несоответствие в тексте Ламрима, я уверен, сам Цонкапа не мог так написать, – заявил приезжий ученый.
Далай-лама практически наизусть знал текст великого реформатора Цонкапы и поэтому задумался над услышанным. Через неделю достопочтимого ламу пригласили в экспедицию к ступе Цонкапы в Кумбуме, внутри которого находился оригинальный текст Ламрима, написанный самим Цонкапой. Среди буддистов считается одним из тяжелейших грехов – разрушение ступы, поэтому к данной миссии отнеслись с опаской. Только личное разрешение великого Далай-ламы смогло успокоить огромную толпу верующих, собравшихся у ступы. И вот по кирпичикам ступу разобрали и вынули текст Ламрима. Как оказалось, монгольский ученый оказался прав, опечатка была исправлена, и изменения внесли во все тексты Тибета и Монголии. Все великие ламы поблагодарили монгола и преподнесли его учености дань уважения.
Когда великий лама вернулся домой в Ургу и со спокойной душой взялся править свой Ламрим, то оказался он уже исправленным. Лама удивленно вызвал своего любимого ученика Жаврал Цультим-Намгьяла и тот ответил:
– Да, я давно уже подозревал, что опечатка существует, и поэтому имел наглость самовольно её исправить.
Со временем его ученик стал известным ученым Монголии и прославился как Шежа Гавжа.
Если мы не занимались духовными практиками, и в день смерти вокруг соберутся плачущие друзья и другие люди, что были связаны с нами при жизни, из которых никто не напомнит нам о добродетельной практике, то это лишь усугубит тревогу, и нам некого будет винить, кроме себя. В чем же заключалась наша ошибка? В том, что мы не размышляли о непостоянстве.