Одновременно с этим он приступил к поискам сколько-нибудь логически верно сконструированного объяснения нежданно поразившего его проявления непознанных сил. Серо-голубая вязаная шапочка, песцовый воротник и видимая часть пальто из серого драпа – всё это он увидел на удивление отчётливо – только подчеркнули состояние растерянности Ноткина. В такой обёртке может обнаружиться всё что угодно, вплоть до старушки, обречённо вдыхающей незримый воздух запредельности. И самое главное – все труды Ноткина по созиданию разборчивых логических комбинаций никак не влияли на уровень давления непомерно разросшегося преобладающего влечения, столь легко одолевшего очевидность и до сих пор никак не проявившего источников своего формирования. И почему он сегодня не в плавках, бронебойно-тугих?
Ноткин решил бежать. Несмотря на то, что хотелось всё-таки увидеть лицо стоявшей впереди него женщины. Вскоре удалось развернуться в сторону двери, однако неожиданную актуальность приобрёл тепловой образ женщины в вязаной шапочке. И Ноткин принялся ругать водителя неуклюже влачащегося коридором улицы автобуса.
Обретя свободу, Ноткин закурил, выдохнул табачный дым и вдохнул морозного воздуха. Теперь и голову можно повернуть в направлении уползшего за угол автобуса. И – домой, туда, где на белой кухне бледный холодильник дрожит от нетерпения, давно уже готовый в ярком и резком свете действительности явить застуженную бутылку водки. Надо только забежать в магазин и купить чего-нибудь на закуску. Пожалев, что не доехал одну остановку до гастронома, Ноткин зашагал вперёд, довольно-таки быстро, – и звуки поскрипывающего под ногами снега с ритмичной настойчивостью создавали иллюзию бодрой и беззаботной походки.
В дверях гастронома Ноткин вынужден был сделать остановку, чтобы пропустить нескольких представителей встречного потока. Нетерпеливо устремлённый вперёд взгляд мгновенно прилип к лицу, показавшемуся знакомым. Третьей по счёту из магазина выходила одна из судебных заседателей. Та, что молчала. Ноткин хотел спрятать взгляд у носков своих ботинок, но не успел – заседательница, узнав его, шла навстречу ему, а не просто покидала магазин. Как он догадался об этом, Ноткин сказать бы не смог. Тем не менее, из дверного проёма он сдал назад и обеими ногами утвердился на крыльце. Заседательница остановилась напротив него и, ежесекундно толкаемая мимоидущими людьми, возобновила прошлое молчание.