– Лифты, чтобы подниматься на вершины? – повторил Пьер. – Не валяй дурака, старик! Напоминаю, такие уже существуют. Канатные дороги, фуникулеры, бугельные подъемники…
– Ты прав, я дурак, – вздохнул проводник.
– Хочешь сейчас застрелиться или подождешь немного? – спросил Пьер, пожимая ему руку.
Они никогда не обнимались, как делают многие старые друзья. Но рукопожатия их были долгими и крепкими.
– У меня нет ствола, – напомнил Венсан. – Но зато целый набор веревок для лазанья по скалам!
– Послушай, не дури!.. Ладно, я пошел. Не хочешь сегодня вечером к нам зайти? Мы пригласили Батиста и Седрика.
– С удовольствием… я свободен как воздух!
Кристиани заметил на комоде в прихожей пачку «Мальборо»:
– Ты начал курить?
– Шутишь! Это Патриция…
– Что за Патриция?
Лапаз заколебался.
– Та, что работает на местной ферме, – наконец признался он.
Пьер почувствовал укол в сердце: еще одна жертва из охотничьего списка! Патриция – симпатичная девушка. И без сомнения, не заслуживает…
Проследив взглядом за удалявшимся в облаке пыли автомобилем друга, Венсан вернулся в дом. Проходя мимо, схватил пачку сигарет, намереваясь выбросить ее в мусор.
Для него это слишком тяжело. Вдруг она специально их забыла, чтобы иметь предлог вернуться? Нет, смешно! У нее наверняка более богатое воображение…
Но, как бы то ни было, он не хочет снова видеть ее здесь. Она подарила ему не так уж много радости, чтобы примириться с ее появлением здесь еще раз.
* * *
По ногам бегали мурашки.
Вот уже полтора часа, как Серван торчала на обочине дороги, пугая неосторожных автомобилистов и первых отпускников.
Пугало в форме.
Она украдкой посматривала на старшего сержанта Кристиана Лебрена, стоявшего на посту, как и она, и внимательно вглядывавшегося в бесконечную линию шоссе, которое тянулось вдоль берега Вердона.
Серван с удовольствием поболтала бы с ним немножко, просто так, чтобы скоротать время. Но сержант разговорчивостью не отличался. По крайней мере, с ней.
С самого ее прибытия в казарму[1] Кольмара, случившегося неделю назад, мужчины с ней почти не разговаривали. Разумеется, они были удивлены присутствием в казарме женщины. Но постепенно все уладится, пообещал старший аджюдан Вертоли. Шеф – хороший человек. Он принял новенькую со всем уважением, постарался окружить ее теплом и заботой. По крайней мере, женоненавистником он точно не был! Но ясно же, что про всех этого сказать нельзя.