Рубеж - страница 10

– Какие есть.

– Ваши документы?

– Отсутствуют.

– Вы задержаны. Выйти из строя.

– Э-э-э, в смысле задержаны, мужики, вы чего? – пошло недовольство в строю.

– Не мужики, а товарищ старший сержант, – сухо ответил полицейский.

– Да это видно, что не мужики, – парировал кто-то из строя.

Вышел наш командир, один из «ВПшников» (ВП – военная полиция) подошел к нему, отдал воинское приветствие, задал вопрос:

– Товарищ капитан, ваши подчиненные не в уставной форме одежды, без документов. Мы обязаны доложить о нарушении.

– Кому? Мы прилетели два часа назад, еще даже вещи не распаковали.

– Вы из 13-го района? – спросил другой полицейский

13-й район – это сленговое название нашей дислокации ввиду расположения на отшибе и скудных жизненных условий.

– Так точно.

– Пройдемте, – отвел в сторону нашего командира старший команды «ВПшников».

Они отошли и о чем-то побеседовали, после чего командир дал команду идти. Нас сопровождала военная полиция до самых палаток, ведущий командир и командир полиции о чем-то беседовали.

Как выяснилось позже, на базе царит полный армейский устав, за малейшее отклонение от нормы – выговор и час строевых занятий на отдельном дисциплинарном плацу. Военная полиция как раз и занимается выявлением и докладом о таких «фатальных» нарушениях, как неуставная форма одежды, неправильные шевроны, нечищеные берцы; даже если не выполнил воинское приветствие – тоже можно загреметь.

Сопроводив нас до палаточного городка, полицейские ушли.

– Пидорасы, – резюмировал кто-то из строя. Командир на секунду остановился и кивнул.

Теперь, чтобы пойти на завтрак, мы разбивались на группы и делились «правильной» формой одежды на случай очередной проверки. Сколько ждать распределения и отправки, неизвестно, известно только, что военная полиция везде и всюду охраняет наш покой от вольности и шалости.

Воздух устава показался нам приторным.

Глава 3

Молча.

Вечером наши командиры ходили на совещания, никаких построений, перед нами же стояли следующие задачи: проверка имущества, распределение его по взводам, чистка оружия, проверка средств связи и наблюдения, ну и, разумеется, соблюдение личной гигиены. Стираться и мыться было более чем удобно, поэтому, закончив наводить марафет после перелета и ужина, мы легли в палатку. Смех, шутки сослуживцев в палатке на пятьдесят человек – из каждого угла доносился свой разговор, в который всегда можно было вклиниться, похохотать или порассуждать о политике, армии или просто о вечном.