Эти двое посмотрели в мою сторону, и я спряталась за столбиком крыльца, откуда подсматривала за ними.
– Лиз, если ты собираешься прятаться, по крайней мере, делай это получше, – крикнула мне мама. – А теперь подойди и познакомься с моим новым другом.
Я вышла из-за столбика и подошла к ним. Мужчина выпустил еще одно облако дыма, и табачный запах ударил мне в нос, когда я рассматривала этого человека – седеющие волосы, синие глаза.
– Ричард, это моя дочь, Элизабет. Но все, кого мы знаем, зовут ее Лиз.
Ричард окинул меня взглядом – так, словно я была не совсем человеком. Он рассматривал меня, точно фарфоровую куклу… так, будто хотел видеть, как эту куклу разобьют. Я пыталась не показать неловкость, но все равно не смогла ее скрыть и только опустила глаза в землю.
– Как поживаешь, Лиз?
– Элизабет, – поправила я, и мой голос отразился от бетонной плиты, на которую я смотрела. – Только близкие знакомые называют меня Лиз.
– Лиз, нельзя так говорить с ним! – выбранила меня мама, и легкие морщинки на ее лбу углубились. Она бы упала в обморок, если бы знала, что ее морщинки стали так заметны. Мне было отвратительно, что всякий раз, когда рядом с ней появляется новый мужчина, она сразу же спешит поддержать его, вместо того, чтобы заступиться за меня.
– Все в порядке, Ханна. И, кроме того, она права. Требуется время, чтобы узнать кого-то. Право обращаться фамильярно следует заслужить, его не дают просто так. – Было что-то скользкое в том, как Ричард смотрел на меня и дымил своей сигарой. Я была одета в свободные джинсы и простую футболку, слишком большую мне, но под его взглядом чувствовала себя голой. – Мы собирались поехать и поужинать в городе, не хочешь присоединиться? – предложил он, но я отказалась.
– Эмма все еще спит. – Мой взгляд обратился на дом, где моя маленькая девочка лежала на раздвижном диване, который мы с ней делили вот уже много ночей с тех пор, как переехали обратно в мамин дом.
Мама не была единственной, кто потерял любовь всей жизни.
Надеюсь, я не приду к тому, к чему пришла она.
Надеюсь, я просто останусь на стадии горя.
Прошел год с тех пор, как умер Стивен, но каждый вздох до сих пор дается мне с трудом. Наш с Эммой настоящий дом был в Мидоус-Крик, в штате Висконсин. Это было дешевое, нуждавшееся в ремонте жилье, которое Стивен, Эмма и я сделали своим домом. Наша жизнь была наполнена любовью, размолвками и опять любовью – снова и снова.