Найти этот дом оказалось непросто. Джорнико невелик и довольно живописен, несмотря на некоторую обшарпанность. В «Каза Станга» сегодня находится этнографический музей округа Левентина[127] (Museo etnografico di Leventina), располагающийся по совершенно потрясающему адресу: Casella postale 596 CH-6745 Giornico, то есть Почтовый ящик 596, индекс Чи-Акка́-6745, г. Джорнико. По таким координатам его, может, только местный найдёт, а никаких джи-пи-эсов тогда не было. Проплутав минут сорок и не встретив ни одной живой души (а дело было днём), мы каким-то чудом вырулили на дорогу под названием ви́а Кантона́ле (Via Cantonale), поехали по ней от Бьяски на Фа́идо (Faido[128]) и в конце концов обнаружили это здание по левую руку, у реки Тичино. Нашли на стене надписи, сделанные по-русски якобы солдатами Суворова[129], но там не только слов, но и ни одной буквы разобрать невозможно, так что чёрт те знает, кто их нацарапал и на каком языке. Есть на внешних стенах и гербы, но вот суворовского – как обещала одна книга[130] – среди них я не обнаружил.
А мы пока вернёмся к Андрею Григорьевичу Розенбергу. В нашей исторической литературе стремительная суворовская атака перевала Сен-Готард (о ней – чуть позже) полностью затмила тяжелейший манёвр этого генерала, а между тем он оказался ничуть не легче неё, да и вообще без этого обхода провести тот яркий успешный штурм и потом двигаться дальше в долину было бы очень проблематично[131].
Розенберг проходит Бьяску 10 сентября[132]. Дорога, по которой он ведёт свой корпус, тоже узка, то и дело переходит с одного берега Бренно на другой и неуклонно поднимается вверх. Беспрестанно льёт дождь, становится скользко, но несмотря на это, а также на постоянно сменяющие друг друга крутые спуски и подъёмы люди почти без остановки идут вперёд и вперёд с раннего утра до позднего вечера, то есть пока позволяет световой день. Бурную ночь с 11 на 12 сентября солдаты проводят у самого перевала, на высоте около 2.400 метров над уровнем моря. Из-за отсутствия хвороста костров разжечь невозможно, а с рассветом нашим продрогшим воинам приходится взбираться по снегу ещё выше, и лишь через несколько часов, спустившись в долину, они вздыхают свободнее. В этот же день Розенберг соединяется с австрийцами и после короткого привала выходит поздним вечером к деревне Та́веч (сейчас она называется Ту́еч