– Джулия! – Он выскочил из машины под дождь. – Вот так встреча! Почти месяц тебя не видел. Подвезти?
Заметив его, девушка оживилась:
– Господи, Дон! Я думала, ты в Ницце.
– Скорее всего, уеду через пару недель. Прыгай в машину, пока не промокла еще сильнее. – Открыв заднюю дверцу, он помог Джулии забраться на сиденье и уселся рядом с ней. – Ну, как у тебя дела? Куда путь держишь?
– Я так рада тебя видеть, Дон. – Не снимая перчаток, Джулия тонкими пальцами коснулась его руки. – Я думала, ты в отъезде, иначе позвонила бы. Мне нужно поговорить с тобой насчет Гвидо.
– Может, поедем ко мне? – спросил Миклем. Серые глаза его пытливо всматривались девушке в лицо. – До часа я совершенно свободен. – Он взглянул на часы. – А сейчас лишь четверть двенадцатого. Или предпочтешь посидеть в «Баркли»?
– Лучше у тебя, – сказала Джулия. – Только недолго. Мы с Гвидо условились пообедать.
– Домой, Гарри, – велел Миклем.
Гарри утопил педаль в пол, и «бентли» с ветерком помчался в сторону Аппер-Брук-Мьюс – к белоснежному домику с желто-зелеными ставнями, который вот уже шесть лет был лондонской резиденцией Миклема.
– У Гвидо все в порядке?
Джулия вымученно улыбнулась:
– Да, все отлично. Вчера о тебе вспоминал. Ты слышал, что у него теперь своя компания? И он придержал для тебя место в правлении. Но сейчас это не важно. Позже он сам с тобой поговорит. Ты же знаешь Гвидо, у него всегда планов громадье. Он… – Замолчав, она отвернулась к окну и сжала кулаки.
Приподняв бровь, Дон закурил сигарету. Видать, что-то случилось. Неужели Гвидо завел себе любовницу? Нет, это вряд ли: он предан Джулии. Хотя… чем черт не шутит.
Затормозив у дома 25а, Гарри выскочил из машины и открыл заднюю дверцу. Вытянулся во фрунт перед Джулией и был слегка разочарован ее рассеянной улыбкой. Дон проводил девушку в просторную гостиную, оформленную в спокойных тонах.
– Присаживайся, – сказал он. – Покури, приди в себя. Херес или мартини?
– Не откажусь от хереса.
Позвонив в звонок, Дон взял ящичек с сигаретами, отнес его к столу и поставил рядом с Джулией. Поднес девушке зажигалку, и тут в комнате появился Черри, батлер и сомелье в одном лице.
Черри был высокий грузный мужчина, кровь с молоком, гордый обладатель тройного розового подбородка. Его нередко принимали за архиепископа. Несмотря на свои шестьдесят с лишним лет, двигался он на удивление проворно.