Ефим подумал, что дело плохо. Им даже некуда отступать – зомби везде, на шоссе и в степи. Они с девчонкой даже не смогли бы влезть на крышу автозаправки, потому что её попросту не было.
«Что же делать, драться до последнего? – спросил себя Молич. – До последней капли крови, пока силы не оставят их, и они не смирятся со своей участью, или бежать, пока ещё есть остаток сил?»
– Настя, – крикнул Ефим. – Их слишком много. Нужно рвать отсюда, пока ещё не поздно.
– Вот уж нет, – со смехом отозвалась девушка. – Двадцать пять зомбарей мы уложим как минимум. А чего ты испугался? Ты ведь гладиатор, ты не можешь жить без риска. Посмотри, вот он – настоящий риск! Я давно хотела попробовать его на вкус.
Молич сплюнул, и как следует заехал по шее молотом ещё одному зазевавшемуся зомбарю. Девица подошла почти вплотную к одному из шатунов и, хладнокровно приставив ему ствол ко лбу, выстрелила, снеся полчерепа. Это привело её в бешеный восторг, и Ефим изумился гримасе дикой радости, застывшей на её лице.
В этот момент он всё понял. Его разыграли, причём как мальчишку. Когда Ефим впервые увидел её, она показалась ему заплаканной маленькой девочкой, попавшей в передрягу. Но ей даже не пришлось выдавливать слёзы, ведь у неё была вода, которой так просто смыть дешёвую косметику, а затем артистично размазать её по лицу с одной простой целью – закрасться в доверие. И доставили его сюда лишь затем, чтобы он помог поучаствовать в игре обычной избалованной девки из крепости, которой надоел привычный пир во время чумы, и которая, со свойственной её возрасту тягой к романтике, решилась на это приключение, или, возможно, выиграла его в какой-нибудь лотерее.
Внезапно ему показалось, что он слышит рёв машины. Со стороны моста на бешеной скорости мчался тот самый грузовик, на котором его сюда привезли – большая военная машина, выкрашенная в защитный тёмно-зелёный цвет с огромным кенгурятником на бампере. Грузовик с лёгкостью снес несколько шатунов, попавшихся ему на пути, и притормозил у бензоколонки.
Из кабины выпрыгнул грузный человек в камуфляжной униформе с автоматом и помахал девице.
– Ещё чуть-чуть! – проныла она, поспешно перезаряжая обрез и стреляя уже наугад. – Ещё десять патронов.
Человек в камуфляже выпустил очередь из автомата по толпе зомби, посеяв внутри неё временное смятение. Молич опустил кувалду на землю, глядя со смешанным чувством уважения и отвращения, как девушка по очерёдности расстреливает зомбарей, видимо, приходя в экстаз от картины простреленных черепов, изрешечённых дробью.