Кот осмотрел новое место. Довольно длинная, узкая веранда, вдоль широкого окна, завешанного старенькой занавеской, стоял стол, покрытый цветастой клеенкой; к столу были придвинуты два стула с исцарапанными спинками и засаленными сидушками, под самой столешницей примостились три табурета.
В углу – двустворчатый шкаф со стеклянными дверцами; вертикальная трещина на одной дверце заклеена широким скотчем, вторая дверца оказалась без стекла, вместо него от легкого сквознячка покачивался серовато-белый кусок материи. В противоположном конце – старый комод, почти что антиквариат, рядом деревянная скамья. На той скамье и стоял бидон, из которого так жадно пила воду Варвара.
На веранде было прохладно и слабо пахло плесенью, зато в соседнем помещении, куда Варя не замедлила отнести Кота, стояла настоящая жара. Перед сном Варина мама топила печь, в трех из четырех помещений царила духота.
В своей комнатушке Варя включила свет, усадив Кота на стул, предварительно сбросив с него скомканные вещи.
– Муська, спи.
Сама Варя спать не спешила, долго сидела на корточках перед Котом, гладила его, разговаривала шепотом, улыбалась; пару раз порывалась перебинтовать четвероного пациента, но потом передумала. Наконец устав от монотонных поглаживаний, и ощутив потребность лечь в кровать, Варя выключила свет.
Заснула скоро, часов до пяти проспала крепким сном и, наверное, спала бы и дальше, если бы не резкое, где-то даже пронзительное и требовательное мяуканье не заставило девочку вскочить с кровати и босиком подбежать к выключателю.
Кот просился наружу, мяукал, смотрел на Варю, вставая на задние лапы, касаясь передними криво приделанной дверной ручки.
– Нельзя! – шикнула Варя. – Муся, нельзя. Фу! Отойди от двери!
Кот снова мяукнул, заскреб дверь.
– Да тише ты! Родителей разбудишь. Иди на руки.
На руках Кот просидел недолго, минут через пять взъерошился, спрыгнул на пол, подошел к двери. И снова кошачий гомон разнесся по дому. Снова Варя начала увещевать его умолкнуть. Не помогло.
В комнату прибежала мать, увидела перебинтованного Кота – к слову сказать, он сразу же выскочил на веранду, едва открылась дверь – растерянную и явно нашкодившую дочь и потребовала объяснений. Варя сопела, терла нос, говорила едва слышно, не решаясь поднять на мать глаза.
– Почему кошка перебинтована?