– Давай, до встречи.
Свет посидел часа два в социальных сетях, полюбовался на своих ровесников, якобы живущих полной жизнью, в Instagram. Судя по фотографиям, все его знакомые были ярыми путешественниками. Только одни катались по новым городам и странам, а другие бороздили глубины своего подсознания и выкладывали фотографии, характеризующие их либо как деятелей авангардных искусств, либо как умственно отсталых. Ещё Свет пересмотрел фотографии с большого фестиваля, недавно прошедшего в Европе, и задумался о том, сколько будет стоить привезти в город какую-нибудь из участвовавших там групп, но не смог даже приблизительно прикинуть сумму. Прикрыв глаза, он несколько минут погрезил о том, что в «Мухе» каждый день биток, а на кранах постоянно заканчивается пиво, причём, самое дорогое. Однажды он пролистал пару книг по визуализации и всё еще верил в неё. Потом начал неспешно собираться в клуб: сходил в душ, поскрёб бритвой по неравномерной светлой щетине, долго выбирал соответствующий настроению парфюм, с сожалением обнаружив, что флаконы, купленные последними, гораздо дешевле тех старых, которые он покупал на родительские деньги. Одежду Свет выбирал ещё дольше, предпочтя в итоге светло-серые узкие джинсы, зеленое поло «Fred Perry» и новые кеды «Vans», ещё не заляпанные грязью, которой был залит весь город, словно каждое утро вместо дворников на улицу выходил говномонстр и обмазывал собой дороги и дома.
Первое время Свет старался содержать в чистоте вывеску и стены клуба, а также прилежащий дворик, однако единственный подходящий дворник, который брал плату меньше стандартной, частенько уходил в запой и не выходил на работу. Со временем Свет перестал замечать россыпь пластиковых стаканчиков и грязевые ванны перед дверью клуба, разве что вспоминал о них после относительно удачных концертов и дождей, когда толпа людей, тусующихся у клуба перед концертом, заносила коричневую жижу на танцпол, да и сама же в неё и падала во время сёркл-пита, моша и других панковских телодвижений. Хотя, казалось, панки не особенно расстраивались из-за этого, даже наоборот. Если концерт был хороший – выходили из клуба побитые, с кровавыми носами, рассечёнными коленками и бровями, грязные, но жутко довольные. Разве что девчонки иногда поднывали, но как можно было их за это винить? Свет искренне считал, что девчонки созданы, чтобы ныть. Возможно, благодаря этому их парни оказывались целее одиноких, тех, кого никто не останавливал своим нытьем, пока они совершали безрассудные и опасные для здоровья и жизни поступки. В то же время, девчачье нытьё быстро тормозило любые знакомства самого Света, время от времени происходившие в стенах «Мухи». Он не любил, когда ему что-то запрещали или капризничали, а девушки начинали это делать, едва он подпускал их поближе. Но тут же у него срабатывал какой-то защитный механизм, и они в мгновение ока исчезали из клуба и жизни Света навсегда. Ни разу за всю свою жизнь он не испытал глубокой привязанности к представительницам противоположного пола, разве что печалился о том, что их красота (порой просто невероятная) достанется кому-то другому.