Сыскной пёс Пинчертон. Приключения в городском подземелье - страница 2
Вдруг утки снялись с места. И стали удирать. Кто влёт, кто вплавь. А в камышах появилась тёмно-коричневая собачья голова с длинными ушами. Это был соседский пёс Чарли.
Они не были знакомы. Но, имея хороший слух, Пин о нём уже слышал. Этот пёс однажды узнал, что он английский кокер-спаниель. И стал при знакомстве изображать иностранца, коверкая слова.
Вот и сейчас он так обратился к Пинчертону:
– Май нейм из Чарли, а вы есть сыскной пёс Пин… Пинчер…
– Пинчертон! – перебил его сыщик. – Но для тех, кто не выговаривает, можно Пин. И хватит выпендриваться. Говори по-русски!
Чарли понял, что его раскусили. И на чистом русском языке продолжил:
– Мне неловко тревожить вас на отдыхе. Но здесь такое дело…
– Короче! – рявкнул Пин. – Хорошую работу я ценю гораздо выше, чем отдых. Говори, что там у тебя случилось!
– Случилось не у меня. А у сторожевого пса Полкана…
– Что может случиться у этого лежебоки? Он же спит двадцать четыре часа в сутки! Обед, что ли, проспал?
– Нет – воров!
– Воров? Это уже серьёзно! Веди меня к нему! – сказал Пин, поднимаясь.
И они отправились по тропинке в сторону, откуда несколько минут назад доносились крики и визг.
– Кстати, а как ты меня нашёл? – спросил Пин у Чарли.
– Я видел, как ты бежал по тропинке к воде. А потом пропал. Я сразу понял, что ты лежишь на моём засадном месте.
– Ты здесь охотишься на уток? – удивился Пин.
– Что поделаешь – инстинкт! Мои предки были простыми спаниелями. Но я уток не ловлю – только пугаю, – поспешно добавил он.
– А откуда ты узнал, что я сыщик? – продолжал расспрашивать Пин.
– Да все это знают! Мы же соседи. Вон мой дом, – Чарли махнул лапой в сторону залива, – а за ним – дача лейтенанта Петрова.
– Так мы вчера вечером мимо вашего дома проходили! – догадался Пин.
– Да, как раз под нашими окнами. Хозяйка сказала: «Петров привёз своего Пинчертона на побывку».
– Что же ты не запомнил, как меня зовут?
– Но Петров называл тебя Пином…
– А я слышал – тебя хозяйка Чапой зовёт, – перебил его Пинчертон.
– Это моё домашнее имя! – недовольно ответил Чарли. – Так я позволяю себя называть только близким.
На самом деле так его звали все на улице. И ему это не нравилось. Потому что дети говорили не Чапа, а Тяпа. Ещё и дразнили иногда: Тяпа-растяпа!
Хотя он не был растяпой.
– Ладно, – сказал Пинчертон. – Расскажи, какие ещё собаки живут на этой улице.