Поселилась семья батюшки в домике рядом с храмом. И началась реставрационная работа. Не раз, пробегая мимо на электричку поутру, Юлия видела, как отец Дмитрий наравне с рабочими таскает раствор, лезет по приставленной к стене лестнице с кисточкой к окнам или же пытается починить старенькую «шестерку». Служба на Пасху в тот, первый, год была чисто символической. Обошли крестным ходом вокруг обшарпанных стен несколько старушек и семья батюшки. Но за лето многое изменилось. Вот уже и окна поменяли на пластиковые. И роспись на фасаде почти полностью восстановили. И всё чаще в храм заходили не только старушки.
В первый раз Юлия зашла в него тридцатого сентября. Был рабочий день, небо с утра хмурилось, моросил дождь. Обычный путь от дома до станции, но, увидев, как несколько раз открылись тяжелые двери старинного здания, Юля остановилась. Храм Святителя Николая Чудотворца, как было написано на новенькой золотой табличке, был основан в начале двадцатого века и по своему строению не являлся образцом классической церковной архитектуры. Издалека напоминал обыкновенное двухэтажное здание администрации или какой-нибудь небольшой школы. Собственно говоря, как позже Юлия узнала, именно в качестве школы он и задумывался с самого начала, с домовым храмом в честь Святителя Николая. Нелегкая выпала ему доля – в годы войны служил госпиталем, в советское время в нем располагалось строительное управление. Но вот он, светлый и отмытый, принимает прихожан. В холе стоят вешалки.
Юлия нерешительно сняла курточку и поставила в угол мокрый зонтик. Рядом – большая комната, в которой тихо играют дети. Широкая лестница на второй этаж, откуда доносится голос батюшки, читающего молитвы.
Нащупав под платьем крестик, Юлия поднялась в главный зал, где проходила служба. Зайти так и не отважилась. Стояла в распахнутых дверях с самого краешка и завороженно слушала пение «Символ Веры». Стало стыдно, что она, по собственному незнанию, не может присоединиться к дружному хору прихожан. Вкусно пахло ладаном, от свечей исходил теплый свет, на иконах мерцали золотые искорки. Умиротворение и спокойствие наполняли всех и каждого.
С первого этажа пришла матушка в сопровождении своих четырех дочек. За ними парами шли другие дети. Прихожане расступились, пропуская их вперед. Когда запели «Отче наш», в общем хоре звонко зазвучали детские голоса. По Юлиному телу побежали мурашки. Она, словно в оцепенении, вслушивалась в непонятные слова.