Отложив записную книжку на стол, я сходила на кухню и осушила стакан с водой, так как горло пересохло читать всё это вслух. Сердце сжалось словно в тисках и душа заболела. Последние четыре предложения проигрывались у меня в голове раз за разом. Слёзы градом покатились по щекам. Опустившись на корточки, я закрыла лицо руками, чувства захлестнули меня.
«Жизнь частного археолога всегда висит на волоске, когда он в гробнице эпохи вайхоару и каждый день может быть для него последним. Но Цайсюлян, ни смотря ни на что, живи словно это не так, ведь жить одним днём слишком скучно и утомительно. Ничего не бойся и смело иди вперёд, а там будь, что будет», – вспомнила я слова брата, сказанные мне однажды.
Так я просидела несколько минут. Затем собралась с силами, встала, умылась холодной водой и вернулась к друзьям. На лице Линомэлса и Улудзюсайя застыла печаль. Думаю, последние четыре предложения тоже разбили им сердце.
– Ну что за глупец, сколько раз ему говорил не спешить, но если он загорался какой-то идеей, то всё было бесполезно, – с грустью сказал Линомэлс.
– В этом весь он, – печально улыбнувшись, сказала я. – Зацепка, которую он нашёл, как отражение в воде, стоит дотронуться и всё исказится. На самом деле всё может обстоять совсем не так.
– Тогда давайте проверим это и закончим то, что он начал! Его смерть ни в коем случаи не будет напрасной! – оживлённо воскликнул Улудзюсай.
– Я только за, – улыбнувшись, ответила я.
Но тут моя улыбка исчезла, потому что я вспомнила строки, написанные на синем камне. Еллнэйт пишет о том, что гробница Вархиалин также находится в центре долины Раунгрэл. К тому же эта надпись на камне очень хорошо подходит для Вархиалин. Не может же быть, чтоб в центре долины Раунгрэл были две гробницы сайниваров с настолько похожими судьбами? Или может?
– Цайсюлян, алло Цайсюлян, ты меня слышишь? – обеспокоенно спросил Улудзюсай.
– Да, что случилось? – вздрогнув, спросила я.
– Я звал тебя, но ты никак не откликалась. О чём ты ещё умолчала? – спросил он, смотря на меня пронзительным взглядом.
Ну вот, приплыли, теперь мне точно не удастся отложить разговор о шкатулке. Но самое ужасное во всём этом даже не тот факт, что они обидятся, когда поймут, что я не рассказала им о том, что тот сон продолжает повторяться, а то, что мне точно влетит от Улудзюсайя.