…Я проснулся от голода…
– Мяяяяааааа! – закричал я от страха, потому, что не понимал, что такое голод.
– Мяяяяаааа! Мяяяяаааа! – тут же раздалось вокруг меня многоголосое пение.
Я понял, что не один. Мы толкали друг друга лапками, попадая по мордочкам, хвостикам, животикам, громко и требовательно пищали. Наверное мы все были очень голодны и хотели есть. Мамин шершавый, теплый язык прошелся быстро по каждому из нас, нежно слизывая слезы.
– Мр-мр, – говорила мама, – мои малыши, не бойтесь, я возле вас, я позабочусь о вас и никому не дам в обиду.
Она подставила нам свой теплый живот, и мы почуяли незнакомый, но такой сладкий и манящий запах чего-то незнакомого! Раздвигая лапками ее пушистую шерсть, мы жадными носиками вынюхивали то, что могло издавать этот волшебный запах…
И вот оно! Оооооо! Мой нос наткнулся на странный бугорок, из которого медленно вытекала сладкая, тягучая капля. Что это? Я не знал, но мое тело точно знало, что это приготовлено для меня. Капля измазала мой нос и я облизал его.
"Вот! Вот оно, счастье", – подумал я и крепко ухватил бугорок ротиком.
В рот брызнуло что-то теплое, сладкое и восхитительное. Я замычал от удовольствия и задвигал лапками попеременно, давя маме на живот. Это была еда! Она находилась не где-то, а прямо в моей маме!
Рядом со мной раздавалось чавканье и попискивание. Такие же, как я, наверное, тоже нашли вкусные бугорки. Наши лапки часто соприкасались между собой, толкая-массируя мамин живот. Некоторые из нас, выпив досуха свой бугорок, отталкивали рядом лежащего и присасывались к его источнику. Тогда отторгнутый начинал жалобно кричать и совать мордочку куда попало, ища свободный бугорок. Если находил, то замолкал. Если нет, то мы долго слышали его жалобный плач. Но нам было все равно. Мы не понимали, что лишаем его еды, сил а может и жизни.
Я не знаю, сколько нас было, но часто кто-то оставался без бугорка и горько плакал, ползая по нашим головам и телам в поисках еды. Тогда мама прижимала его к себе лапками, жалеючи и слизывала его слезы, успокаивая. Она не могла больше дать ему ничего, кроме своей любви и ласки.
– Подожди, мой родной, – мурчала она, – сейчас твои братья и сестры наедятся и уснут. И тебе одному достанутся все вкусные бугорки. Можешь попробовать из каждого, если захочешь… Ты поспи пока, а я спою тебе песенку…