Зорану было двадцать восемь лет, и он был женат на своей ровеснице. Они познакомились еще в лицее, и любовь их не угасла, пока он изучал архитектуру в городе Рамма. Там он научился нашему языку, хотя учебу ему пришлось прервать, когда началась война.
Он вернулся на родину, к жене и маленькому сыну. Ему удалось завербоваться в армию, он сражался с готтанцами. Семья каким-то образом сумела пережить этот ад. Потом он работал урывками, иногда шоферил, с трудом зарабатывая на жизнь. Когда наши искали переводчика для Четвертого контингента, он предложил свою кандидатуру и прошел проверку. Видишь ли, сынок, – каждого кандидата проверяет военная разведка, и вовсе недостаточно хорошо говорить по-раммански. Нужно еще иметь кристально чистое прошлое – иначе эту работу не получишь.
Последние два года Зоран не мог признаться близким, даже отцу и матери, что работает на МСАРР. Лишь жена обо всем знала и умирала от страха. Партизаны охотятся на переводчиков и их родных. В этой стране, мой дорогой, люди верят в разных богов, есть семь крупных храмов. Самый худший из них – храм Ареса. Его последователи объявили, что каждый, кто сотрудничает с нами, – изменник, а за измену арейцы карают смертью.
Так что в родном городке Зорана под Портсаилом все считали, будто тот работает в Хармане водителем. Он не слишком часто навещал жену и изо всех сил старался изменить внешность, когда ездил с нами: отпустил бороду, обматывал лицо платком и надевал защитные очки. Ночь он всегда проводил в казарме, не выходя в город. Но кто-то, видимо, его узнал и донес куда надо.
Вчера вечером он узнал, что в его доме побывали партизаны, которые выволокли оттуда его жену и сына. К счастью, их не пытали – просто застрелили посреди улицы, на глазах других жителей. Соседи сообщили семье, и отец парня позвонил ему, чтобы сообщить это страшное известие. Мы узнали обо всем уже после случившегося.
Зоран никому ничего не рассказал. Он долго бродил по базе в поисках солдата, который оказался бы достаточно небрежен, чтобы не уследить за оружием. В конце концов он вырвал автомат у какого-то вернувшегося из патруля салаги, приставил дуло себе к подбородку и нажал на спуск. Так заканчивается эта история, сынок. История парня, который пережил войну с готтанцами, а потом в каком-то смысле погиб от рук своих соотечественников – за то, что переводил нам с их языка и помогал решать повседневные вопросы. Он совершил преступление, которое здесь не прощают.