В лицо брызнули холодной водой, выдёргивая из забытья. Я дёрнулся как ошпаренный, и тут же зажмурился от яркого света, бьющего в глаза.
–Спокойно, странник! – послышался мягкий, успокаивающий голос.
Я начал озираться, пытаясь понять, откуда со мной заговорили. Щурясь я пытался привыкнуть к свету, который, как мне казалось, льётся отовсюду.
–Не пугайся, ты не в плену. – зазвучал всё тот же приятный голос. После этой фразы я понял, что со мной говорят на моём языке, а не на древнем Фахту́. –Мы просто должны соблюсти определённые нормы, прежде чем признать тебя неопасным для нас.
– А как мне понять, опасны ли вы для меня? – может это прозвучало излишне дерзко, но я и так был в невыгодном положении.
–Тебе не остаётся ничего другого, как только принять этот факт! – игнорируя мой выпад, ответил неизвестный. – Ты можешь задать мне вопросы. Уверен, у тебя их очень много.
–Да, неизвестный, ты прав. Как тебя зовут? – я попытался придать голосу как можно больше уверенности и задрав подбородок уставился в стену, источавшую свет. Именно там, как мне показалось, находился мой собеседник.
–Зови меня Магистр. Имён у нас нет.
–Замечательно. – хмыкнул я.– Наверное ваши ответы мало прояснят ситуацию, если беседа будет продолжаться в подобном ключе.
–Ты задал только один вопрос, странник. Возможно, мои ответы в дальнейшем помогут прокинуть между нами мост дружбы и доверия.
Это косноязычие немного резануло по ушам, но я старался не обращать внимания на подобные мелочи.
–Где я нахожусь?
–В Пару́се! У вас он называется Аллиниум. Это один город, как мы оба понимаем.
–Понимаем. – кивнул я. –Наверное вы очень многое знаете о нас!
–Увы, нет. –мне показалось, что в голосе появились нотки сожаления. – Все твои сограждане умеют хранить секреты, а некоторые даже предпочитают умереть. Подобные тебе странники появляются очень редко.
–Что значит- странник?
–Так мы называем пришедших по своей воле. Как я понимаю ты вошёл в Разлом по своей воле?
–У нас это называют Барьером. И я отправился за братом, которого притащили сюда насильно! Перед этим ваши воины убили много наших солдат. После такого сложно говорить о доверии, согласитесь?
–Я понимаю тебя странник.
–К тому же, как доверять тому, чьего лица я не вижу. – продолжал напирать я.
После этой фразы стена, из которой струился свет, словно рассеялась, выпуская фигуру в длинном балахоне. Капюшон полностью скрывал голову вошедшего, отчего увидеть лицо собеседника не всё равно представлялось возможным.