Виталик спал по шестнадцать часов в сутки, ел один раз в день, Ларисе Михайловне не требовалось постоянно находиться при сыне. Для всех она вела жизнь одинокой женщины, ездила в город, ходила к соседям, приглашала гостей к себе, смеялась, шутила. И никому в голову не могло прийти, что в подвале, за деревянной потрескавшейся дверью, в кроватке лежит странный пятилетний ребенок ростом пятьдесят сантиметров и весом три килограмма.
В десять лет Виталик стал часто плакать, плохо ел молочные смеси и спал всего шесть-семь часов в сутки. Лариса Михайловна проводила в подвале большую часть дня, ограничила общение с соседями, стала замкнутой, нервной, часто срывалась и сильно постарела.
…В шестьдесят пять лет – Виталику к тому времени исполнилось двадцать четыре года – Ларису Михайловну впервые посетила шальная мысль. Захотелось избавиться от ребенка. Ей самой начало казаться, что Виталик на самом деле не её сын, а ниспосланное с небес проклятье.
Он кричал практически без перерыва, его вопли были слышны на веранде и в комнатах, в дом невозможно было пригласить посторонних, женщина превратилась в затворницу, сутки напролет она сидела в подвале, пытаясь успокоить сына.
Задушить его не удалось, когда подушка находилась в десяти сантиметрах от лица Виталика, «младенец» исхитрился, схватил своей тоненькой ручкой палец матери и сунул его в рот. От дикой боли Лариса Михайловна закричала в голос. Одернув руку, подалась назад, упала на пол и, завывая, начала раскачиваться из стороны в сторону. Виталик откусил матери указательный палец. Зубы у него выросли пару лет назад, но до сегодняшнего момента он никогда не пускал их в ход.
Но самое ужасное ждало впереди. Вопреки ожиданиям, окровавленный палец не остался лежать на белой простынке деткой кроватки – Виталик его съел. Разжевал и жадно проглотил, причмокивая от удовольствия.
В ту ночь Лариса Михайловна просидела на веранде, не сомкнув глаз. Виталик не плакал, после сытного «ужина» он спал как убитый.
Визг и плач раздались в полдень следующего дня. Боясь приближаться к кроватке, Лариса Михайловна остановилась на пороге, держа в руках кусок размороженной говядины. Бросив мясо в кроватку, она услышала чавканье, и едва различимый смех. Впервые в жизни её сын издавал звуки схожие с человеческим смехом.