А теперь перенесёмся вперёд, и посмотрим на Великий Край через сто с лишним лет. И вот мы уже видим, как вздымаются ввысь каменные крепостные стены городов, видим прекрасные сады и виноградники возле Мегалополиса – на том месте, где раньше был лишь дикий лес. Видим обширные посады вокруг Китежа. Видим терема Города Мастеров (название «Горный», данное этому городу его основателем, Ростиславом Брячеславичем – так и не прижилось), которые по праву можно было бы назвать произведением искусства. Видим торговые караваны, в которых купцы везут на продажу свои товары. Видим настоящий расцвет ремёсел, резьбы по дереву, кузнечного и гончарного дела. Видим расцвет иконописи, видим множество летописей, созданных монахами за это столетие, и собранные в целые библиотеки. Видим появление монетного двора. Видим ярмарки. Видим странников-богомольцев, бредущих к святым местам. И видим, наконец, Ершовку, которая стала за это время поистине огромным городом, и фактической столицей всего этого благодатного и изобильного края.
Разросся за это время Великий Край, забогател. Но сделалось это не по мановению волшебной палочки, не было это ни чудом, ни волшебством. Но что же тогда стало причиной? Что же сделало Великий Край таким, каким он стал, если не волшебство? Ответ прост – это сделал труд. Человеческий труд.
О том, как жили люди все эти сто с небольшим лет – и пойдёт далее рассказ.
А Бенгаловки-то больше никакой и не было. Она утонула в крови.
Когда Ерофей смотрел со стены на приближающееся войско, он прокручивал у себя в голове, как же оно может дальше всё повернуться.
Посадов возле Бенгаловки не было, деревня была рядом только одна. Все люди, находившиеся за воротами, услышав о приближении врага, сбегались в город. Да не просто сбегались – а ещё и гнали перед собой стада животных и домашнюю птицу несли в клетках. Всего через час после приезда Митьки с Западного Форпоста – в Бенгаловке уже было не протолкнуться. Людей хоть прибавилось и немного – только жители соседней деревни – зато животных пригнали – жуть. Особенно постарались в этом плане пастухи, пригнавшие в Бенгаловку пасшиеся на полях стада – все улицы домашней скотиной запрудили. Люди хоть и сетовали на неудобство и тесноту, но при этом сами же понимали, что животные – это их еда. Начнись осада – и начнут скотину на мясо забивать. Поэтому никто особо не роптал.