Встреч с Эйнаром мне не хватало до физической боли, и отчасти я винила в нашей вынужденной разлуке себя. Тогда, в кафетерии, мне не стоило кидаться в панику в ответ на просьбу парня сделать небольшой перерыв – сейчас, по прошествии определенного времени я в полной мере сознавала, какие мотивы двигали Эйнаром в тот день, и насколько сильно волновала его потенциальная угроза моей безопасности. Парень отправился ко мне домой с единственным намерением доказать мне свою любовь, убедить меня в серьезности настроя и развеять мои смехотворные подозрения, я спровоцировала его на это отчаянный шаг и теперь сполна пожинала горькие плоды своей глупой истерики. Эйнар не выдержал моих слез, он сорвался с места и помчался делать мне предложение, только бы я не чувствовала себя обманутой, но в результате он пал жертвой предрассудков, преодолеть которые моим вроде бы достаточно прогрессивным родителям, к сожалению, так и не удалось. Мое сердце изнывало от тоски по нашим прогулкам, я засыпала и просыпалась с именем Эйнара на губах, и даже учебная нагрузка в школе и дополнительные занятия английским языком не помогали мне отвлечься. Я изнемогала от желания послать парню весточку, а иногда мне становилось до такой степени плохо, что я хотела прямо с утра поехать в «Живые и мертвые» и перехватить его на пороге печально знаменитой 12-й школы. Меня не пугали ни агрессивные молодчики, ни наркоманские сборища, ни кладбищенские кресты: сдерживал меня только страх за Эйнара, внушенный мне родителями. Как сам парень пытался оградить меня от неприятностей, так и я прекрасно помнила, что мама обещала упечь его в колонию, если кто-либо из нас посмеет нарушить установленную дистанцию.
Вечерами я в основном сидела дома. На языковые курсы мы Симкой ходили в ту же школу, где и получали образование, на посиделки с одноклассниками мама отпускала меня крайне неохотно, да и я больше не получала удовольствия ни от походов в кино, ни от шумных вечеринок – в итоге меня почти перестали куда-то приглашать, а я не особо по этому поводу расстраивалась. Однако, маме совсем не нравилось, что я превратилась в унылую затворницу, и она непрерывно искала способы вытащить меня из раковины, а ее главными союзниками в этой нелегкой миссии стали давние друзья семьи: Симкины родители и близкая мамина подруга тетя Лена Маркелова. Похоже, мама решила, что клин необходимо вышибать исключительно клином и развернула мощную кампанию по моему сближению с Игорем Маркеловым. Мне крупно повезло, что Гарик, как называла Игоря Симка, был далеко не идиотом и отлично понимал истинные причины происходящего, хотя мама с тетей Леной всячески маскировали свой замысел под обоюдные визиты вежливости.