– Что я давно и безнадежно в тебя влюблен, и вечное нахождение во френдзоне причиняет мне невыносимые моральные страдания, – в точности воспроизвел дальнейший ход моих мыслей Игорь, – я даже допускаю, что тебя периодически мучили угрызения совести за то, что ты абсолютно не щадишь мои чувства и заводишь новые романы буквально у меня на глазах, но поверь, твои увлечения меня не никогда не задевали и не задевают до сих пор. Ты –милая девушка и очень мне нравишься, но только как человек, и я знаю, что ты тоже не питаешь ко мне отвращения, хотя и не воспринимаешь в качестве бойфренда.
– Ты – нормальный парень, – заверила Маркелова я, – но мне все равно не понятно, к чему ты клонишь…
– Родители, друзья, учителя, товарищи по спортивной команде тоже считают меня нормальным парнем, и мне уже много лет удается водить всех за нос, -наклонился почти к самому моему уху Игорь, и я отчетливо почувствовала исходящий от него аромат дорогого французского парфюма – легкие и ненавязчивые нотки свежего морского бриза, беззаботно резвящегося над песчаным побережьем. Эйнар тоже пользовался одеколоном, но в его случае это был резкий, чрезмерно насыщенный запах, намертво впитывающийся в волосы и одежду. Парфюмерные композиции такого сорта мама презрительно называла «слесарно–механическими», и приложила немало усилий, дабы отучить отца обильно поливаться из дешевых флаконов, принудительно заменив его любимый «Тройной» на французскую новинку. В отличии от не соблюдающего меры отца, Эйнар с количеством одеколона не перебарщивал, и постепенно я привыкла, что после свидания меня еще долго сопровождает ассоциирующийся с парнем аромат. А вот мама всякий раз брезгливо морщилась и настоятельно рекомендовала мне вывесить верхнюю одежду на балкон, пока запах не успел распространиться по всей квартире.
– Ты о чем? – еще больше запуталась я, – хочешь сказать, что ты тоже тайно встречаешься с девушкой не из своего круга?
– Нет, что ты, куда мне до тебя! – рассмеялся парень, но смех у него вышел каким-то сухим и неестественным, – обещай мне, что наш сегодняшний разговор останется между нами!
– Да обещаю, обещаю, – нетерпеливо тряхнула головой я, – я буду нема, как рыба.
– Надеюсь, мне не придется раскаяться в том, что я тебе открылся, – неожиданно взял меня за руку Игорь. Ладонь у него была влажная и липкая от волнения, и меня охватило явное замешательство: если парень не планировал объясняться мне в любви, то почему тогда он непрерывно кусал нижнюю губу и нервно постукивал ногой по полу?