Он пролетал мимо планет, и перед каждой из них скорость «космического судна» заметно снижалась, будто бы и вовсе планировалось сделать остановку, словно это такси. Однако полной остановки ни на одной из планет не было. Джонатану вроде как давали возможность рассмотреть и насладиться видом. Еще раз повторим, никакого сопротивления не было.
По результатам гигантского пройденного пути он оказался в неизвестном пространстве. А также в этих замечательных краях стали происходить всякие глупости. Мы не будем останавливаться на них, просто один пример приведем.
Несколько планет, таких больших и красивых, как Юпитер и Сатурн, наш герой просто пролетел насквозь, будто бы они были голограммами, туманами, сгустками разноцветных газов, подобно тем, что радуют людей на разных мероприятиях. А звезды, размеры которых приводить не обязательно, брал в руки как резиновые шарики, вдруг материализовавшись (попробуем сравнить) в одну из личностей, сворачивающих горы, когда они влюблены.
В общем, сократим обзор нашего путешествия и окажемся в точке приземления.
Вот какая-то планета. Отправляемся к ней. Кругом космические дебри. Спускаемся. Вот уже поверхность виднеется.
Здесь вроде бы есть атмосфера. Какая-то растительность. Знакомая структура неба, если можно так сказать. (Как мы поняли, если в нашем путешествии нет атмосферы, ее добавят. Она нужна для дела.)
Короче говоря, мы бы сказали, что эта планета есть Земля-штрих – место знакомое и понятное, но не совсем и не везде. Подобно человеку, который на первый взгляд кажется нормальным, а когда смотришь пристальнее, обнаруживаются странности.
Здесь была глубокая ночь. Не пугающая тишина. Листья на деревьях молчали, какая-то песчаная дорога убегала к горизонту.
Джонатан приземлился спящим. Свернулся калачиком, как ребенок. Мы не стали его будить. Немного попозже он проснется сам, и мы опишем, что он увидел.
Глава 2. В которой Джонатан приходит в себя на планете Земля-штрих, а его душа обретает черты юности
Париж! Мой край родной! Я счастлив несказанно.
Простите мне мой вид: совсем неважен он,
Но путешествовать пришлось мне очень странно;
Я весь еще эфиром запылен,
Глаза засыпаны ужасно пылью звездной!
Вот, на моем плаще – кометы волосок!..
Эдмон Ростан «Сирано де Бержерак»
Во сне рисовались грустные, тяжелые и мутные картины о последних днях его жизни на Земле. Пожилой человек с молодым лицом. Проблемы поиска смысла жизни. Таинственная цель и неизбежные скитания в ожидании своего звездного часа…