Сложно, конечно, было представить, что безукоризненно воспитанный еврейский подросток, неоднократно побеждавший на международных олимпиадах по гуманитарным наукам, но при этом постоянно становившийся предметом насмешек на школьных уроках физкультуры, с детства фанател по контактным единоборствам и легко мог без запинки перечислить всех топовых мировых боксеров, но факт оставался фактом – щуплое телосложение, хилое здоровье, дрянное зрение и примечательная внешность типичного заучки-очкарика в совокупности не позволяли юному Даниэлю Нитиевскому реализовать себя в жестоком мужском спорте, однако, нисколько не мешали оклеивать стены постерами с изображением кумиров и знать практически всё о профессиональном боксе. Нестору Ароновичу увлечение сына в корне не нравилось – шеф мечтал, что его «Данька» когда-нибудь непременно пополнит ряды Нобелевских лауреатов, а будущему светилу явно не подобало иметь такое далекое от интеллектуальности хобби, но постепенно Нитиевский осознал, что одно другому не мешает, и скрепя сердце пообещал на совершеннолетие подарить сыну билеты на любой титульный поединок по выбору. Впрочем, до заветного дня оставалось еще почти три года, а пока из-за отцовской нерасторопности парнишке не досталась даже бумажка с закорючкой Агапова, и теперь шеф всячески пытался реабилитироваться за свое досадное упущение. Я охотно верила, что все эти полтора года Даниэль с занудством истинного «ботаника» без устали указывал папаше на его промах, и Нитиевский незамедлительно ухватился за внезапно подвернувшуюся возможность с моей помощью исправить давнюю оплошность. В этом ключе я не воспринимала спекуляцию на трогательной истории с автографом как нечто крамольное, и моя совесть была абсолютно чиста, так что наш директор, сам о том не подозревая, обеспечил меня шикарным поводом для звонка и позволил лишний раз не напрягать фантазию.
Я надеялась застать Яна одного, но не исключала вероятности, что ему будет неудобно говорить из-за присутствия рядом посторонних людей. По моим сведениям, «Хитмен» проходил подготовку в тренировочном лагере Майка Спенсера, и шансы нарваться на Таю вроде бы сводились к нулевой величине. О текущем местонахождении жены и детей Агапова мне не было доподлинно известно, но Ян как-то вскользь обмолвился о покупке большого дома в одном из калифорнийских городов, и я небезосновательно предполагала, что семья моего экс-любовника уже успела справить новоселье. Естественно, я рассчитывала пообщаться с Яном без свидетелей и была настроена тут же закруглить разговор, если в окружении моего собеседника вдруг обнаружатся «всеслышащие уши», но так как наши с «Хитменом» отношения изначально базировались на соблюдении конфиденциальности, у меня скорее всего не было объективных причин для опасений. Да, иногда Агапов вел себя неосторожно и опрометчиво, но я хорошо знала, что незапятнанная репутация значит для него очень много. Правда, касалась эта достойная уважения позиция в основном семейных ценностей, тогда как постыдное клеймо «мешкобоя» Яна, по всем признакам, особо не смущало, и он ничтоже сумняшеся «кошмарил» на ринге ноунеймов в ожидании своего главного поединка, который в итоге не только завершился сплошным разочарованием, но и привел к серьезному внутреннему надлому.