– Получи, буржуй, по мордам от великой красной сборной!!! Урааа! Так их!
Стас обожал такие моменты. Только что они почти всухую разгромили шведов. Вот и радовались, как дети, носясь по раздевалке и улюлюкая.
– Ну, Коса, – Вовка железной капитанской рукой припечатал его плечо. – Ты, натурально, кабан! Напролом пёр. Видел бы ты рожу их Свенсена, когда у него шайбу увёл. Он чуть не разревелся как девка!
– Некогда мне было на рожи оглядываться, – снисходительно улыбнулся Стас. – Я голы забивал.
– Нагло, но имеешь право, – хмыкнул Вовка. – Хорошо, что тебя в сборную взяли. Жаль, только тянули четыре года.
– Ну, знаешь, им там виднее, – Стас поднял глаза к потолку. – Хотя, спорить не буду, год назад я тоже был вполне готов.
– Вот люблю я тебя за честность, Коса. Никаких тебе глазок в пол, расшаркиваний. Классный ты мужик, ей-богу, – Вовка еще раз попытался вбить его в пол своей огромной лапищей, после чего переключился на Витьку Лепатова – тот сегодня сделал три голевые передачи.
Стас усмехнулся, он действительно никогда не отличался особой скромностью. "Кабаном" его прозвали еще в "Конструкторе" за нахрапистую манеру игры. Не всегда хвалили, понятно, но смирились, что его наглость на льду приносит свои плоды, так что, отыграв четыре года за ЦСКА, он получил долгожданное приглашение в сборную. И вот уже три игры доказывал, что в нём не ошиблись. Выбравшись из весёлой кучи-малы, Стас снял форму, сходил душ и, одевшись, принялся аккуратно укладывать форму в сумку.
– По-прежнему ходишь с этим старьем? – прокомментировал Витька, выбравшись из объятий капитана. – Не надоело за четыре года? Как ненормальный, блин, таскаешь везде свою старую сумку.
– Ты же знаешь, Липа, я чертовски суеверен, – привычно отмахнулся Стас. – Эта сумка принесла мне удачу, так что, пока не развалится по швам… Даже, если и развалится. Отнесу в мастерскую и велю починить, – Стас осторожно застегнул заедающую молнию, и всунул потрепанную брезентовую сумку в ярко-красную, с белыми буквами "СССР".
– Воля твоя, – развел руками Витька. – Но по мне – это дурь.
– Липа, заткнись, – беззлобно рыкнул Стас, – я же ничего не говорю про твои трусы?
– Про какие трусы? – Витька старательно изобразил непонимание, для убедительности вытаращив глаза.
– Ой, глазки мне не строй, я не фигуристка, – Стас насмешливо посмотрел на парня. – Все знают, что ты на игру надеваешь свои счастливые трусы, кстати, ходят слухи, что ты их ни разу не стирал за три года.