– Эх, ваше превосходительство! До обид ли мне, чтобы их распространять! – сказал Лифанов, принимаясь выливать на блюдечко вторую половину чая из стакана. – Меня только не обидьте. Ведь шутка ли сказать: с поста обижаете. Все: «выеду, выеду, найму в городе квартиру», а сами ни с места. Усердно прошу, ваше превосходительство, уезжайте послезавтра, только уж так чтоб непременно.
– Послезавтра, милейший, невозможно! Никак невозможно! – пожимал плечами Пятищев, продолжая теребить бакенбарды. – Послезавтра… Как я могу это сделать, если я еще не решил, куда я денусь! Ведь у меня семья…
– Ваше превосходительство, ведь вы мне в прошлый раз еще сказали, что вы наняли квартиру в городе.
– Да, я ездил туда, смотрел… Квартира есть, но явилась другая комбинация… Я не знаю… я еще не решил, не обмозговал, но мне кажется, что я уеду за границу. Куда-нибудь в Дрезден… или в маленький захолустный итальянский городок. Там жизнь дешевле… гораздо дешевле. Да и культурнее.
– Ну, за границу так за границу. Мне все равно. А только, пожалуйста, послезавтра, потому послезавтра я сам решил переезжать сюда.
– Невозможно, мой милейший, никак невозможно. Не могу же я так скоро, мой многоуважаемый, – заговорил Пятищев, поднялся со стула, взял Лифанова за плечи и прибавил: – Прошу вас, убедительно прошу от своего имени, от имени дочери и от имени княжны, отсрочьте нам наш выезд еще на две недели. Ну, на неделю…
– Ваше превосходительство, да ведь уж сколько раз я вам отсрочивал, сколько раз предупреждал, а теперь надо и честь знать. Не могу я больше ждать, не могу! И не просите! – возвысил голос Лифанов и в волнении начал гладить бородку.
– Напрасно ты, Лев, от моего имени у него просишь и унижаешь меня, – заговорила дрожащим голосом старушка-княжна. – Ничего я у него не прошу и никуда я отсюда не выеду, пока меня отсюда силой не вышвырнут. Но силой… тогда посмотрю я, что будет. Ведь есть же защита для беспомощной женщины, дворянки, родовитой княжны. Есть губернатор, есть выше… Я не знаю, как ты стесняешься… Ведь губернатор тебе отлично знакомый человек. Ты принят у него в доме, он сам бывал у тебя. Съезди к нему, объясни… А не можешь ты, так я поеду.
– Княжна, ты не понимаешь, ты не знаешь… Ты женщина… Ничего тут нельзя сделать… Все по закону… – бормотал Пятищев. – Все на законном основании… Господин Лифанов теперь полный владелец имущества, а не я… И если мы живем еще в усадьбе, то благодаря его доброте и любезности.