Помощник начальника после этих слов икнул, а я, глядя, как по щеке Тучнова, несмотря на прохладный вечер, одна за другой побежали капли пота, продолжил:
– Есть альтернатива. Ты сейчас выворачиваешься наизнанку, и через три часа мы перед собой видим паровоз с двумя вагонами и цистерной. Тогда я тебя просто отпускаю домой. Твое решение?
Уже вовсе не блестящий, а какой-то внезапно помятый Геннадий Поликарпович молитвенно сложил руки:
– Позвольте, но у нас действительно нет цистерн! Совершенно!
Покладисто кивнув, я откорректировал:
– Тогда две платформы, на которые нагрузят бочки с водой. Платформы блиндировать шпалами, чтобы нам бочки пулями не пробили. И еще – тот паровоз, что в депо, он на ходу? И теплушки нормальные?
Начальник потерянно кивнул, поясняя:
– Овечка[4] действительно была в ремонте. Только завтра должна выходить на ходовые испытания… Ну и в вагонах необходимо смазку поменять. – Тут он вскинул на меня начавшие косить глаза и практически завопил: – Но ведь для подготовки всего этого нужны люди! Специалисты! Да и бочки… У нас же не бондарная мастерская!
Я согласился:
– Конечно. Вот вы и соберете нужных людей и необходимые материалы. В помощь вам определят конвой, а у вас будет целых три часа для сдачи работ. И мой вам совет – не теряйте времени!
Тучнов после моих слов подскочил и ломанулся было на выход, так что пришлось придержать внезапно воспылавшего трудовым энтузиазмом начальника. Как и обещалось – к нему был приставлен конвой в составе половины отделения. И чтобы сам Геннадий внезапно не растворился в ночной тьме, и чтобы вопросы ему помогали решать, если кто-то где-то заартачится. Помощник, что характерно, не бросил шефа в беде, а удалился вместе с ним.
Трофимов же лишь сплюнул вслед поблекшему повелителю семафоров и, закуривая, с чувством сказал:
– Чур, но ведь это же враг! А ты его отпустить пообещал. Как же так? Такого же не переделать. Он до конца своих дней нам гадить будет. Шлепнуть гада, и вся недолга!
Я вздохнул:
– Согласен – враг. Но как сказал один умный человек: враг со временем может стать другом. Или враги будут мешать друг другу. А мертвец, он бесполезен…
Гриня от неожиданности закашлялся и, сморщив лицо, произнес:
– Вот ты иногда как скажешь… Но спорить готов – этот господинчик точно другом не станет… – После чего, задумчиво затягиваясь, продолжил: – Интересно, на что он вообще рассчитывал, когда нам про паровозы и уголь турусы на колесах разводил?