Я пожала плечами.
– Не знаю.
– Вот что, Селиванова. Тебе необходимо пробовать подниматься на ноги. Можно принять душ. Но сначала я хочу кое-что спросить. Для этого мне нужно, чтобы ты сосредоточились на реальности и услышала мой вопрос, поэтому сейчас закрывай глаза, – я закрыла, – делай глубокий вдох, – я сделала, – а теперь резко берите себя правой рукой за левую грудь.
Его слова прорезали мое сознание. Я распахнула глаза и ошарашенно уставилась на врача.
– Вот, молодец! Теперь, когда ты пришла в себя слушай вопрос: в твоей карте указано, что ты поступила в роддом со сроком двадцать восемь недель. Так?
Я кивнула.
– Тогда поясни мне, Селиванова, кого и, главное – зачем, ты хотела обмануть? Если я не буду знать подробностей, то не смогу дать гарантий, что сохраню все медицинские тайны. Доктор заговорщически прищурил взгляд в ожидании моего ответа.
Я не могла понять, о чем он, но после «трюка» мозг заработал, и я пришла в полное сознание. Удивленно таращилась на врача, ожидая, что прочту ответы на его лице.
– В каком смысле «обмануть»?
– Ну как в каком. У тебя родилась совершенно доношенная дочь. Да, она очень слаба и ее вес значительно ниже нормы. Но, как сказал ваш муж, всю беременность вы морили себя голодом, и теперь ей придется какое-то время провести в нашем детском отделении, чтобы окрепнуть.
– Как доношенная?
До меня все еще не доходили его слова.
– Селиванова, повторим эксперимент с грудью?
Дошло… Я резко поднялась, принимая сидячее положение, но внизу живота накатил новый спазм, и я скривилась.
– Мамочка, тебе нельзя пока так резко двигаться, если не хочешь последствий…
– Подождите… Вы сказали, что она «доношенная»? То есть, она родилась на нормальном сроке?
– Именно это я и сказал. – Кивнул доктор.
– Господи… Я не знала! Клянусь вам!
Меня охватила паника, я схватила доктора за рукав и замотала головой, подтверждая, что я действительно была уверена в сроке беременности.
– Ну, если так, я спокоен. А то, глядя на ваше психологическое состояние и узнав о недоедании, был уже почти уверен, что вы хотели себе сорвать беременность или еще что похуже. Но… это уже не мое дело. – хлопнув себя ладонью по колену, доктор поднялся с койки и направился к выходу.
– Подождите… Если она доношенная, то отец не Артем, тогда…
Доктор обернулся: