У Марии мучительно защемило в груди – «Музеон» отверг ее, и в этом московском театре музыкальной драмы и комедии она чувствовала себя чужой – не актриса и не зритель, так, непонятно кто, ни там, ни тут.
«Так, ну-ка хватит предаваться грустным воспоминаниям и пустым сожалениям! Прошлое осталось в прошлом, его призраки мне не помешают жить дальше…» – решительно встряхнула она себя и, повернувшись к своему новому месту работы спиной, быстро перебежала бульвар, чтобы попасть на остановку нужного ей троллейбуса…
Глава 2. Сэндвич с ветчиной
Еще со школьных лет ранние подъемы – часиков в семь – были для Марии настоящей жестокой пыткой. Полуголодное существование на протяжении последних шести месяцев, когда она еле-еле сводила концы с концами, имело один несомненный плюс – ничто не заставляло ее вскакивать ни свет ни заря, и Мария спала, сколько хотела. И вот настал тот черный день, когда будильник, мрачно молчавший целых полгода, ликующе заорал прямо ей в ухо, едва электронное табло переключилось на цифру «семь».
– Да слышу… слыыыышу… уймись… – сонно пробормотала Мария и, полежав еще с минуту, с тяжелым вздохом откинула одеяло. Соблазн задержаться в постели следовало преодолеть, иначе ее снова затянет пушистое облако сна, и тогда первый же рабочий день может стать последним.
– Везет же тебе, рыжая сволочь… – с неприкрытой завистью, но без всякой злости обратилась она к громадному огненно-рыжему коту с очень подходящим ему именем Урфин. Урфин был единственным «парнем», делившем с нею квартиру, стол и постель после скандального ухода из «Музеона».
Домашний тигр красной уссурийской породы приоткрыл желтый глаз, издал нечто среднее между мурком и всхрюком, и, сладко потянувшись всем телом, перевернулся на другой бок. Он твердо намеревался отоспаться и за себя, и за свою непутевую хозяйку. Хотя это еще кто кому тут был хозяин, если без всяких там умных биологических теорий посмотреть на симбиоз кота и человека…
Холодный утренний воздух, пробравшийся в комнату сквозь неплотно прилегающую форточку кухонного окна, взбодрил получше зарядки. Мария прихватила со стула теплый махровый халатик и поспешила спрятаться от сквозняка в ванной.
Четверть часа спустя, вернувшись на кухню, она включила чайник, позаботилась о том, чтобы Урфин не голодал, вытащила из холодильника сыр и масло для тостов, потом вспомнила, что хлеб кончился еще вчера, и запихнула все обратно. Пить пустой чай смысла не было, и, решив, что перекусит на работе, она вернулась в спальню, чтобы натянуть любимую «униформу»: веселенькие носки в стиле «городская сумасшедшая», черные джинсы и темно-серый свитер с высоким горлом. Мельком посмотрела в зеркало… выглядела она так себе – бледная, под глазами залегли тени, одно утешение: спортивную форму за полгода не потеряла, и джинсы со свитером сидели на ней безупречно.