– Не делай резких движений, нельзя при сотрясении. Вставай потихоньку и пошли.
Пройдя метров триста, Анна Степановна посадила её на пенёк, сказав:
– Посиди здесь, я пойду лодку спрячу. Рекс, охраняй.
Минут через пятнадцать она вернулась:
– Пошли теперь домой.
Они шли недолго, минут двадцать. Вышли на окраину небольшой деревни. Олеся насчитала всего пять домов. Даже с первого взгляда видно было, что они нежилые – заколоченные окна, заросшие огороды, покосившиеся заборы. Кроме крайнего дома, куда повела её Анна Степановна. Хотя и он был тоже потемневший от времени, и забор с воротами давно не видел покраски. Но окна сияли чистыми стёклами и цветастыми занавесками, входные двери новые, крыльцо кое-где подлатанное свежими досками.
Открыв большой висячий замок, Анна Степановна впустила Олесю в дом.
– Проходи, сейчас дам одежду, тебе нужно переодеться в сухое.
Достала из большого старого шкафа спортивный костюм, мужскую рубашку, толстые шерстяные носки.
– А я пойду затоплю баню, тебе она сегодня не помешает.
Олеся переоделась, села на старенький диван, огляделась. Обычная деревенская обстановка – большая кровать в углу, круглый стол, покрытый красивой клеёнкой, старый шкаф. На низкой тумбочке у окна стоял маленький телевизор, мобильный телефон, портативная рация, такую она видела у деревенского участкового.
Вернулась Анна Степановна. Прошла на маленькую кухню, поставила чайник. Олеся сразу заметила, что на кухне стоит небольшая новая газовая плита. Всё в доме указывало на то, что хозяйка живёт здесь недавно. Да и не похожа она на деревенскую.
– Ну, давай садись за стол, немного перекусим и ты мне всё расскажешь. – Анна Степановна села напротив, внимательно глядя на Олесю.
Стесняясь, Олеся робко взяла бутерброд с колбасой, начала есть, запивая горячим чаем. Почувствовала, как она проголодалась. Дома всегда есть нечего было, пока она что-нибудь не приготовит. Да и то это была всегда каша, картошка, макароны, капуста. Вот и весь разносол.
Немного насытившись, Олеся начала рассказывать. Хотела спокойно, но слёзы сами по себе капали на стол.
Анна Степановна молча слушала, пряча заблестевшие глаза и горестно качая головой.
– Да, девочка, нелёгкая жизнь у тебя. Пока поживёшь здесь, а потом что-нибудь придумаем. Кстати, сколько тебе лет?
– Пятнадцать, у меня и паспорт есть. Она достала из заднего кармана мокрых джинсов паспорт, завёрнутый в полиэтилен.