− А я хочу, чтобы вы тотчас извинились перед его сиятельством, милорд, и убирались вон! − тихо, но грозно отчеканил Алексей.
Уолпол ничего не ответил, даже не посмотрел в его сторону. С завидным хладнокровием английский посол по-глаживал сухими пальцами тщательно выбритый подбородок и не спускал глаз с канцлера.
Взбешенный Осоргин шагнул, загораживая Румянцева.
− Вы хам и наглец, господин Уолпол! И лучше поостерегитесь. Это чужая для вас страна. На вашем месте я бы убрался восвояси.
− Мы каждый на своем месте, князь. И я не уполномочен ее величеством Королевой Англии говорить с вами…
− Я вызываю вас на дуэль. Господа, вы свидетели! −громогласно заявил Алексей.− Оружие любое, на ваше усмотрение, сэр.
− Князь, ради Бога, спокойнее!
− Такой скандал!!! Вы с ума сошли, господа!
Капитана Осоргина плотным кольцом окружили друзья, насели разом. В глазах мелькал страх.
− Это же гибель, Алешка! Конец карьеры! Да что там, каторгой пахнет!..
− Не тратьте нервы, джентльмены,− Уолпол остро кольнул взглядом князя и со злой усмешкой подлил: − Он просто пьян, это часто бывает с русскими… А с вами, граф,− английский посол многозначительно поднял указательный палец на уровень бровей,− мы будем говорить в ином месте, и очень скоро. Очень!
После сих слов дипломатический корпус поспешно покинул бал. Но ядовитое семя было брошено. Шепотки и кривотолки зазмеились по Аничкову дворцу.
В игорном зале все волновались, обхаживали враз постаревшего канцлера. Ждали ответа от старика, но Николай Петрович был настолько фраппирован, что так и не смог вымолвить ни слова.
Кто-то, с лицом холодным и чужим, шепнул:
− Это конец графа…
Друзья довели Румянцева до кареты. Кусавший в бессилии губы Осоргин вызвался проводить любимого наставника, но тот категорично выдохнул:
− Завтра в двенадцать в моем дворце! − потом обнял Алексея, как сына, поцеловал в лоб и сказал с близкими слезами: − Благодарю, голубчик, благодарю. Mais notiz bien3, князь, ваша жизнь для Державы дороже, чем смерть от пули этого «джентльмена».